Остров АзерАиды [Азер и Аида. Сотвори себе остров|

- Садись ко мне ближе и давай сначала выпьем за здоровье нашей Греты – твоей бабушки и моей матери. Пусть она скорее поправляется. – Он отправил содержимое рюмки в желудок и закусил солѐным огурцом, хотя даже я знаю, что коньяк закусывают конфетами...

- Ты любишь бабушку Грету? – пытал меня мой дядя.

Как мне хотелось крикнуть ему:

«Это у тебя надо спросить, у тебя, который за все эти годы не прислал ей ни копейки! Все эти годы бабушку содержал в таком дорогом городе, как Москва, ни кто иной, как мой отец!»

Однако я твѐрдо решила не связываться с ним, надеясь, что он вскоре уйдѐт.

- Люблю, - односложно отвечала я, мечтая, что, напившись, он станет менее разговорчивым.

Но не тут-то было, после нескольких рюмок фарисей понѐс полную ахинею:

- Эх, хорошо! Значит, любишь? Кто любит – должен уметь жить, а это не каждый умеет. Знаешь, как я сейчас живу? Мне сейчас многие могут позавидовать. У меня жизнь лучше, чем у твоего отца. Я своей дочери уже и машину купил, и квартиру. Вот ты такая молодая и красивая девушка, тебе уже исполнилось двадцать лет, а что подарил тебе отец на день рождения? Феррари? Вольво? Шиш! И никогда не подарит: у него есть сыновья, вот о них он будет заботиться. Тебе же ничего не светит: не получишь ты ни квартиры, ни машины. Дырку от бублика ты получишь от турков. Для них дочь – это полчеловека!

Я не понимала, куда он клонит, и устало опустила голову, решив не возражать ему и совершенно не оспаривать его пустые сентенции. Очевидно, дядя Рубен понял меня по-своему, потому что он с пафосом прокричал:

- Что ты печалишься? Я, что, умер, что ли? Твой дядя ещѐ не умер, чтобы ты осталась без машины! И подтвердил своѐ заявление:

- Да-да, у тебя будет «Феррари», и очень скоро! Запомни: все в Баку лопнут от зависти, глядя на тебя, цаватаным!

Я не могла поверить своим ушам: дядя Рубен собирается подарить мне машину! С чего бы это вдруг?

Ответ на мой вопрос не заставил долго ждать: ласково смотря на меня, он вдруг сказал:

- Ты только иногда будешь исполнять дядины поручения, и всѐ. Только смотри, не проговорись никому, даже матери.

Это уже становилось интересным. Значит, у него были на меня виды. Прикинувшись дурочкой, я спросила:

- А какие поручения? Надеюсь, не трудные?

Он хитро ухмыльнулся:

- Сначала ты подпишешь договор с нашей партией о сотрудничестве, а потом я тебе всѐ расскажу. Ты за один год станешь миллионершей.

Я решила играть до конца:

- А если не подпишу?

-Тогда мы не сможем доверять тебе, ведь ты живѐшь в столице враждебного государства. Мы собираемся доверить тебе государственные тайны, и ты должна дать письменное согласие сотрудничать с нами.

- Положим, что я согласилась: что же я должна делать – неужели шпионить? – допытывалась я.

- Об этом я тебе расскажу подробно. Но ты молодец, однако! Вот что значит кровь! Знаешь, какие надежды возлагает на тебя многострадальный армянский народ?

- Неужели вы предлагаете мне воевать? Это же нереально!

- Почему воевать? Есть более тонкие методы борьбы с противником и его деморализации, начиная от пропаганды и кончая терактами. Ты будешь исполнять конкретные задания, например, устраивать поджоги, отравлять еду в общественных местах, подбрасывать сумки с взрывными устройствами. За каждое исполненное поручение ты получишь большое вознаграждение и протекцию наших властей.

Содрогаясь от ненависти и презрения, я начала наступать на него:

- Взрывать, поджигать, травить друг на друга – это и есть ваши знаменитые тонкие методы? Почему вы никак не угомонитесь? Разве вам недостаточно того, что вы натворили за эти годы?

- А, что, они мало нам сделали плохого? Ты что, забыла уже про Сумгаит? А как они нас гнали из Баку, тоже забыла? – разъярился дядя Рубен.

- Кто гнал-то? О твоей матери и сестре до сих пор печѐтся мой отец, а не ты, новоявленный миллионер! А Сумгаит – это армянская провокация и спектакль, это уже доказано!

- Ах ты, турецкая дрянь, как ты смеешь так разговаривать со мною! И не смей защищать турков! Ты, что, не знаешь, что турки – наши кровные враги?!

- Вы сами себе враги! И кроме презрения, ничего не заслуживаете! Ты посмотри хотя бы на себя: хвастаешься своим богатством, нажитым на людской крови, а на похороны родного отца даже не приехал, хотя тогда можно было спокойно перемещаться по СНГ! Ты же преспокойно свалил всѐ на плечи моего отца, которого сейчас охаиваешь!

- Много ты понимаешь, соплячка! А знаешь ли ты, что твоя бабушка Грета отказалась приехать ко мне в Ереван, заявив, что не хочет жить среди маниакальных националистов? А знаешь ли ты, что она переслала обратно мой первый и последний денежный перевод, сказав, что «не хочет есть хлеб, запачканный кровью»? А что ты знаешь про моего малодушного предателя-отца? И вообще, что ты понимаешь в жизни, что смеешь меня упрекать? Неужели ты думаешь, что у меня совсем нет сердца? Да эти поганые старики отравили всю мою жизнь!

Он неожиданно разрыдался и начал несвязно рассказывать о своих детских воспоминаниях, всхлипывая и заглатывая рыдания: