Остров доктора Моро (пер. Быкова)

Движеніе слдовавшаго за мною Монгомери отвлекло меня, и мои глаза обратились на падубу маленькой шкуны. Слышанный уже мною шумъ отчасти подготовилъ къ тому, что представилось моему взгляду. Тмъ не мене, мн никогда не случалось видть столь дурно содержимой палубы; она вся была покрыта нечистотами.

У большой мачты на цпи находилась цлая свора гончихъ собакъ; при вид меня, он принялись лаять и прыгать вокругъ. Около фокъ-мачты, въ желзной клтк, лежалъ большой пума. Клтка была настолько мала, что пума едва ворочался въ ней. Дале, противъ штиръ-борта, стояли безчисленные ршетчатые ящики съ кроликами, а на носу находилась одна лама въ узенькой клтк. На собакахъ были надты намордники. Единственнымъ человческимъ существомъ на палуб являлся худощавый и молчаливый матросъ съ бичемъ въ рук.

Грязные заплатанные паруса надувались втромъ, и маленькое судно, казалось, быстро подвигалось впередъ. Небо было ясное; день склонялся къ вечеру, гряды пнящихся волнъ состязались въ быстрот съ кораблемъ. Пройдя мимо человка съ бичемъ, мы подошли къ корм и, опираясь на перила, нкоторое время смотрли на пнящуюся вокругъ корпуса шкуны воду и на слдъ, оставляемый ею, гд то появлялись, то исчезали громадные водяные пузыри. Затмъ я повернулся къ грязной палуб, загроможденной животными.

— Это морской звринецъ? — спросилъ я.

— Пожалуй, что я такъ! — отвчалъ Монгомери.

— Что хотятъ сдлать съ этими животными? Не представляютъ-ли они кладь корабля, и не разсчитываетъ-ли капитанъ продать ихъ туземцамъ Тихаго океана?

— Не правда-ли, можно было-бы дйствительно подумать это? — повторилъ Монгомери и снова повернулся ко мн спиною.

Вдругъ мы услышали визгъ, сопровождаемый яростными проклятіями, исходившими изъ люка, и уродливый человкъ съ чернымъ лицомъ стремглавъ вылетлъ на палубу. При вид его, собаки, которыя было замолчали, уставъ лаять на меня, казалось, освирпли и принялись ворчать и рычать, немилосердно гремя своими цпями. Негръ на минуту остановился передъ ними, что дало возможность преслдовавшему его человку съ рыжими волосами наградить урода страшнымъ ударомъ кулака въ спину. Бднякъ упалъ, какъ подкошенный, и началъ кататься по грязной палуб среди обезумвшихъ собакъ. Счастье для него, что на собакахъ были намордники. Человкъ съ рыжими волосами, въ одежд изъ грязной саржи, при вид этого, зарычалъ отъ радости и остановился. Онъ покачивался и, какъ мн казалось, рисковалъ упасть назадъ въ люкъ или впередъ на свою жертву. При появленіи второго человка Монгомери сильно вздрогнулъ.

— Эй, сюда! — крикнулъ онъ рзкимъ голосомъ. Двое матросовъ появились на бак. Негръ, испуская странныя рычанія, извивался въ лапахъ собакъ; никто не приходилъ ему на помощь. Разъяренныя животныя изо всхъ силъ старались укусить его черезъ ремешки своихъ намордниковъ. Ихъ срыя и гибкія тла въ отчаянной борьб съ негромъ, который катался во вс стороны, перемшались въ кучу. Двое матросовъ смотрли на всю сцену, какъ на безподобное времяпрепровожденіе. Монгомери испустилъ гнвное восклицаніе и направился къ свор собакъ.

Въ это время негръ поднялся и, шатаясь, пробрался на носъ корабля. Онъ уцпился за снасти около вантъ судна, поглядывая черезъ плечо на собакъ. Человкъ съ рыжими волосами смялся грубымъ и довольнымъ смхомъ.

— Позвольте капитанъ, такое обращеніе мн не нравиться! — проговорилъ Монгомери, тряся его за рукавъ.

Я стоялъ позади доктора. Капитанъ обернулся и съ торжествующимъ видомъ посмотрлъ на говорящаго своими масляными пьяными глазами.

— Что?.. Что это… вамъ не нравится?.. — спросилъ онъ. — Мерзкій костоправъ! Подлый пильщикъ костей! — добавилъ онъ, бросивъ на Монгомери заспанный взглядъ. Онъ попробовалъ освободить рукавъ, но посл двухъ безполезныхъ попытокъ засунулъ свои грубыя волосатыя руки въ карманъ матросскаго кителя

— Этотъ человкъ пассажиръ, — продолжалъ Монгомери, — и я не совтую вамъ поднимать на него руку!

— Убирайтесь къ чорту! — прорычалъ капитанъ. — На своемъ судн я длаю все, что хочу!

Онъ повернулся на пяткахъ, желая направиться къ снастямъ.

Я думалъ, что Монгомери оставитъ пьянаго въ поко, но онъ только поблднлъ еще боле и послдовалъ за капитаномъ.

— Вы слышите, капитанъ! — настаивалъ онъ. — Я не желаю, чтобы съ этимъ человкомъ обращались дурно. Съ самаго вступленія на корабль его постоянно дразнятъ!

Винные пары на одно мгновеніе помшали капитану отвчать.

— Мерзкій костоправъ! — это было все, что онъ счелъ нужнымъ, наконецъ, отвтить.

Я отлично видлъ, что Монгомери обладалъ довольно дурнымъ характеромъ, и эта ссора должна была, повидимому, затянуться надолго.

— Этотъ человкъ пьянъ, вы ничего не достигнете! — сказалъ я. На губахъ Монгомери показалась усмшка.

— Онъ постоянно пьянъ, думаете ли вы, что поэтому ему позволительно надодать своимъ пассажирамъ?

— Мой корабль, — началъ капитанъ, неопредленнымъ жестомъ указывая на клтки, — мой корабль былъ опрятнымъ судномъ… Посмотрите теперь на него. (Онъ дйствительно ничего не имлъ общаго съ чистотой). Мой экипажъ былъ чистый и приличный народъ…

— Вы согласились принять на корабль этихъ животныхъ!