Остров разбитых сердец

– Да, я знаю, – отвечает Рори. – У меня тоже так: когда мне скучно, время идет медленно, зато, когда я с кем-нибудь, кто мне нравится, оно бежит быстро.

Энни, улыбнувшись, начинает составлять тарелки в стопку.

– Может, все-таки доешь последний кусочек сыра? – спрашивает она.

– Нет. – Он с улыбкой похлопывает себя по животу. – Я набит до отказа, как говорите вы, американцы.

Последний ломтик бри отправляется в рот к Энни, а Рори сигнализирует официанту, чтобы нес счет.

– Ты так и не рассказала, как выглядит твоя подруга.

Энни перестает жевать. Она ведь вышла сегодня из дома именно затем, чтобы искать Кристен, а вместо этого весь вечер проболтала с Рори. Как можно быть такой эгоисткой? Проглотив кусок и промокнув рот салфеткой, она смотрит на людей, быстро проходящих по улице под дождем.

– Небольшого роста, красивая. Кожа белая, как сливки, и такая же гладкая. А улыбка… Кажется, будто цветок расцвел.

– Ты и сама так улыбаешься.

Энни заправляет за ухо непослушную прядь, удивляясь тому, что на террасе внезапно стало жарко.

– Нет, Крисси… – она замолкает, подбирая подходящее сравнение, – Крисси – шампанское, а я вода.

– Я предпочитаю воду. От шампанского у меня голова болит.

– Зато оно искристое, возбуждающее!

– Да, но без воды нельзя жить. – Рори улыбается. – Ты любишь эту девушку?

– Люблю.

– А-а. – На его лице появляется тень грусти, или Энни только так кажется. – Ich verstehe. Понимаю.

– Ее зовут Кристен.

– Кристен, – повторяет Рори, глядя в пустую кофейную чашку.

– Она моя сестра.

Он поднимает глаза:

– Сестра? Ты ищешь сестру?

– Да. И она беременна. На девятом месяце.

Оказывается, это огромное облегчение – поделиться с кем-то секретом Кристен. Энни смотрит в лицо Рори и готова поклясться, что он тоже вздохнул облегченно. Засунув кошелек в карман, он встает и протягивает Энни руку:

– Идем. У меня отличная идея.

С плаща Энни стекают струи дождя. Она семенит по тротуару, едва поспевая за Рори, который, держа ее за руку, куда-то стремительно шагает. Они проходят мимо обувного магазина и магазина открыток, а перед врачебным кабинетом останавливаются. Сначала Энни ничего не понимает. Рори указывает на бронзовую табличку рядом с массивной деревянной дверью: «Médecin spécialiste de l’obstétrique». Врач-акушер! Ну конечно! Как она сама об этом не подумала?

– Если твоя сестра в Париже, она должна побывать у парижского spécialiste de l’obstétrique, oui?

– Oui, да. Безусловно.

Рори улыбается:

– Надо проверить всех. Сколько их здесь может быть? Несколько сотен? Это вредняк.

«Верняк», – думает Энни, но не поправляет его. Может, он, по сути, не так уж и ошибся. Ей становится не по себе. Не исключено, что в Париже более тысячи гинекологических кабинетов. Даже если она их все обойдет и доберется до правды, не станет ли от этого только хуже? Вдруг все, кто считает Кристен погибшей, правы? Вдруг Энни не суждено привезти сестру домой? Простит ли ее когда-нибудь мама?

Глава 27. Эрика

Среда. Я устроила себе офис в задней комнате кафе, которым руководит Кейт. На мне все те же брюки, которые я носила в субботу, хотя сестра любезно предоставила мне доступ к своему гардеробу. Я должна выглядеть по-деловому, даже если застряла на острове, где все носят фланелевые балахоны с капюшонами.

Открываю ноутбук, надеваю наушники, обкладываюсь всевозможными бумагами. Работа помогает мне заглушать тревогу за Энни, а также не думать о том, удастся ли ей или детективу Бауэру найти Кристен. Пытаюсь внушить себе, что Брайан, Кейт и отец правы: Кристен больше нет, и я должна двигаться дальше. Но в глубине души я все-таки не могу ее отпустить. И вряд ли смогу в будущем.

Переключаю внимание на фотографии и копии документов, которые прислала мне Эллисон. Делаю классное видео и эффектную онлайн-брошюру «Жизнь в стиле „Фейрвью“». На следующий вторник я назначила день открытых дверей для брокеров и готовлюсь к нему не скупясь: и о фуршете позаботилась, и о баре с барменом, и виолончелиста пригласила, и парковщика. Разослала письма всем крупным манхэттенским брокерам. Придут больше тысячи агентов, только смогу ли я сама выбраться с этого острова? Или застряла здесь навсегда?

До пятницы синоптики обещают тепло, а в выходные должны вернуться заморозки. Значит, если за ближайшие два дня лед не растает полностью (тогда Кертис сможет переправить меня через пролив на лодке), придется ждать до открытия аэродрома, то есть еще неделю.

Сегодня Кертис заявляется ко мне в девять часов – позже, чем вчера, хотя мне все равно. Он входит в кафе вальяжно, как петух. Флиртует с молоденькой официанткой, взмахом руки приветствует трех посетительниц. Через несколько минут возникает возле моего стола со стаканом кофе навынос:

– Рики Францель!

Отрываю взгляд от бумаг и улыбаюсь:

– Привет, Кертис.

Он наклоняется и заглядывает в мой ноутбук:

– Над этим ты вчера работала в кофейне?

– Да.

Потягивая чай со льдом, я смотрю, как он изучает мою брошюру. Стыдно признаться, но я с беспокойством жду, что он скажет.