Остров Робинзонов

По одному из этих островков метался, со всеми признаками ужаса, мальчик лет семи-восьми, совершенно голый, с медно-красной кожей и черными гладкими волосами. Это он звал на помощь на языке индейцев.

Вокруг него широкие морды с ужасной пастью сдвигались все ближе, образуя роковое кольцо.

Кайманы завидели свою жертву и готовились ее схватить.

Они наступали сомкнутыми рядами, толкаясь и влезая на спину друг другу, щелкая громадными челюстями и пыхтя, как будто эти чудовища предвкушали предстоящее угощенье. Запах мускуса распространялся в воздухе, слышались позвякивание их вставшей дыбом чешуи и удары тяжелых хвостов, которыми они шлепали по болотному илу.

Они настигали ребенка, загоняя его на оконечность островка.

Вдруг маленький индеец решился на отчаянный шаг. Ловким скачком, с гибкостью и легкостью, которым позавидовала бы любая обезьяна, он перемахнул через ручеек, отделявший его от ближайшего островка, и шлепнулся на мокрую, мягкую землю, откуда поднялся весь в грязи.

В мгновение ока крокодилы переменили фронт. Покинув прежний пост, откуда велась атака, они бросились ко второму островку.

Тот был гораздо больше и позволял ребенку скрываться от непосредственного нападения. Но на другом его конце проходил канал шириной метров в десять, а голодные чудовища высовывали уже оттуда свои зеленоватые головы, щелкая челюстями, точно кастаньетами.

Очевидно, ребенок не мог бежать дальше.

На утесе, у края лагуны, стояла индианка, должно быть, мать несчастного мальчика; она пронзительно кричала, напрасно протягивая руки к своему неосторожному детищу, ее громкие вопли не могли внушить отвратительным животным боязни, могущей обуздать их прожорливость.

– Ах, бедный мальчик! Он погиб! – с плачем воскликнула Жанна, потрясенная таким ужасным зрелищем.

В эту минуту кайман исполинского размера вскарабкался на островок, опередив своих товарищей, и кинулся к добыче, опровергая вошедшую в пословицу осторожность крокодилов.

Ребенок пустился бежать от него со всех ног.

Видя это, другие кайманы поплыли вдоль берега, чтобы отрезать отступление беглецу.

– Он погиб, погиб! – продолжала Жанна, ломая руки.

– Постой, – сказал тогда Жан.

Он встал, бледный, но решительный, и приложился из карабина.

Но тут у молодой девушки мелькнуло новое подозрение.

– А что, – заметила она, – если все это один обман? Ловушка, приготовленная нам, чтобы выманить нас из нашего убежища? Не говорил ли ты мне, что индейцы самые хитрые из людей?

– О, – поспешно отвечал Жан, – хитрость их не дойдет до того, чтобы пожертвовать одним из своих. Если я не поспешу ему на помощь, ребенок погиб.

– Ты прав, – отвечала Жанна. – Спаси его сначала, а там пусть поможет нам Господь!

Действительно, колебаться было некогда. Маленький индеец в испуге мчался к центру островка. Громадный кайман с разинутой пастью, готовый поглотить добычу, нагонял его, быстро перебирая своими лапами ящерицы. Он был уже в четырех метрах от ребенка.

В эту минуту чудовище повернулось боком к Жану, прицелившемуся в него.

Выстрел грянул до того оглушительно, что маленький беглец упал ничком на землю, его мать спряталась в траву на утесе, а крокодилы исчезли в мутной тинистой воде.

Один оставшийся на острове большой кайман, раненный насмерть, корчился в предсмертных судорогах.

Пуля со стальным концом проникла ему под мышку и пробила сердце.

– Пойдем! – воскликнул Жан. – Захватим женщину и ребенка. Пусть они будут нашими заложниками.

Он бросился к трапу, сопровождаемый Жанной, но прежде чем спуститься, приостановился и крикнул сестре:

– Возьми-ка с собой, Жаннета, один динамитный патрон.

– Что ты хочешь с ним делать?

– Тебе говорят, бери! Уж я знаю, на что он мне нужен.

То, что придумал Жан, было очень просто. Жанна должна была скоро в этом убедиться.

Молодые люди бегом спустились с лестницы, поднялись на скалистый перешеек и достигли глыбы утеса, где индианка, перепуганная их приближением, снова присела от страха, с мольбой простирая к ним руки.

Мальчик на островке поднялся на ноги, продолжая кричать, потому что кайманы, опешившие на одну минуту, опять показались на поверхности лагуны смелее прежнего.

Нельзя было терять ни минуты.

– Стереги женщину! – крикнул Жан сестре.

И пока та старалась успокоить несчастную, растолковывая ей знаками и жестами, что никто не покушается на ее жизнь, а, напротив, ей хотят только вернуть ребенка, Жан измерял глазами пространство и, перескочив в самом узком месте канал между берегом и островком, с громкими криками стал прокладывать себе дорогу посреди крокодилов, чтобы добраться до маленького индейца.

Однако отвратительные животные не так-то легко согласились отказаться от своей добычи.

Вмешательство защитника, по-видимому, только обрадовало их, обещая им новое прибавление к лакомой поживе. Они снова построились в ряды и подвигались вперед, вытянув шеи, щелкая челюстями и пыхтя.

Жан не стал понапрасну терять время.