Остров Робинзонов

Схватить мальчугана, несмотря на его крики, перепрыгнуть на ближайший островок, перескочить со своей ношей несколько ручейков, преграждавших ему дорогу, было для него делом нескольких секунд. И однако с каждым шагом вперед он видел, как вся кровожадная ватага бросалась за ним по пятам, стараясь к нему приблизиться.

Наконец Жану удалось добраться до некоторого подобия более возвышенного полуостровка, где он оказался в безопасности от угрожавших ему прожорливых чудовищ.

Только тогда он поставил ребенка на ноги и кликнул свою сестру.

– Отведи его к матери, – сказал Жан, – а я хочу свести счеты с этими погаными тварями.

Прервав свою речь, юноша вернулся обратно. С громкими криками отразил он первый натиск своих разъяренных противников и заставил их отступить, после чего вскочил на скалистый островок, на котором только что находился вместе с ребенком, отбитым у кайманов.

Осмотревшись вокруг себя, Жан отказался пересчитать наступавших врагов.

Их было, по крайней мере, штук шестьдесят-семьдесят, и сильный запах мускуса, распространяемый ими, невыносимо раздражал обоняние.

– Ну, любезные, – шутливо заговорил Жан, – прошу покорнейше пожаловать, кому есть охота! Меня это нисколько не стеснит. Напротив, чем больше вас будет, тем мне приятнее. Вы не можете себе представить, с каким удовольствием примусь я уничтожать вас гуртом.

С этими словами он вложил динамитный патрон в расщелину громадной глыбы слюдяного сланца.

Потом Жан высек огня и тут же зажег фитиль грозной мины, после чего поспешил удалиться из сферы ее разрушительного действия.

С высоты берега брат с сестрой могли видеть ужасную картину взрыва. Он грянул с невероятной силой. Вода в болоте закипела, поднявшись столбом в виде смерча, увлекая с собой ил и комья земли, тогда как оглушительный грохот, производимый колебанием воздушных слоев, походил на раскаты грома. Земля тряслась вокруг лагуны, и когда водяной столб рухнул, до тридцати трупов кайманов всплыло животом кверху, точно белые мехи, надутые воздухом.

Сначала индианка с сыном страшно перепугались при виде грозного феномена.

Когда же все кончилось и последние отголоски взрыва замерли вдали, слившись с шумом океана, мать и ребенок осмелились наконец открыть испуганные глаза.

Тут Жану с сестрой представилось уморительное зрелище, заставившее их хохотать до упаду.

Двое индейцев, убедившись в своей полной безопасности, предались необузданной радости.

Взявшись за руки и повторяя нараспев гортанные звуки, точно слова непонятной песни с однообразным мотивом, мать и ребенок принялись отхватывать какой-то дикий танец, сопровождая его неистовым кривляньем и сумасшедшим хохотом.

Время от времени они прерывали пляску, чтобы швырять камни в мертвых кайманов с громкими ругательствами на своем языке.

Жан первый заставил сестру возвратиться к действительности.

– Нам пора домой. Но, чтобы обезопаситься, возьмем с собой наших заложников.

Они стали объясняться знаками со своими новыми сотоварищами. Кроткое лицо Жанны внушило женщине доверие. Она без всякого принуждения последовала за молодой девушкой, а мальчик побежал за матерью с видом веселого любопытства. Это беспрекословное послушание с первого раза говорило в их пользу и обнаруживало в них покорность.

Вступив во внутренность корабля, двое дикарей не могли скрыть своего восторженного изумления.

Они бегали взад и вперед, заглядывая во все закоулки. Их наивное восхищение развлекало и смешило детей. Лицо Жана, все еще сомневавшегося в искренности индианки и ее мальчика, внезапно прояснилось.

Когда Жанна спросила его о причине такой перемены, он указал ей пальцем на ноги женщины.

– Взгляни, – сказал юноша, – они точь-в-точь соответствуют следам, виденным нами у ручья.

– Правда, – отвечала Жанна. – Должно быть, это она приходила туда за водой.

Однако их сомнения все еще не совсем улеглись.

– Нам предстоит разрешить еще одну задачу, рассеять еще одно подозрение, – продолжал молодой человек. – Каким образом эти двое людей, которых мы не встретили ни разу, прожив в этих местах целый месяц, очутились вдруг по соседству с нами? Едва ли вероятно, чтоб они пришли сюда одни.

Этот вопрос был подсказан Жану осторожностью. Сестра ответила на него со свойственным ей здравым смыслом:

– Самое лучшее средство, милый Жан, чтобы удержаться настороже и разузнать загадочное обстоятельство, это не пускать наших гостей с корабля. Тогда мы сразу заметим, можно ли им доверять и не поддерживают ли они тайных сношений со своими единомышленниками.

Жан согласился с этим крайне простым аргументом.

Он тотчас дал понять индейцам знаками, что они должны пока отказаться от свободы.

К немалому удивлению молодых Риво, ни тот ни другая не смутились таким распоряжением. Зато когда Жанна принесла им супу и кушанья, приготовленного из консервов, мать и сын обнаружили такое же наивное, непритворное удовольствие, какова была и радость этих детей природы при виде трупов убитых кайманов.

Они ели с большим аппетитом, но пили только воду. Вино, незнакомое им до сих пор, внушало дикарям сильнейшее и неодолимое отвращение.