Остров Робинзонов

Стоя на коленях на скамье внизу лодки и предварительно передав руль Серафиму, который теперь достаточно окреп, чтобы поддерживать барку на фарватере, Жан с Каванту одновременно навели карабины в ту сторону, откуда ожидали врагов, и готовились выстрелить по первой лодке, едва она появится у входа в гранитный коридор.

Но ни одна из них не показывалась.

– Что это значит? – спросил гасконец, нахмурив брови, с выражением беспокойства в чертах.

И он прибавил с оттенком ужаса в голосе:

– Уж не попали ли мы в западню? Что, если отсюда нет выхода?

К несчастью, он угадал. Громадная трещина кончалась закругленной выемкой, образовавшей бухту. Тут останавливалась линия утесов. За нею шел ряд лесистых холмов, известковые основания которых беспрестанно омывались более свободными волнами Амазонки.

И в ту минуту, когда барка входила в это подобие озера, пловцы увидели три лодки, появившиеся с левой стороны.

– Мы пропали, – сказал, растерявшись, Каванту, опуская свое оружие.

– Нет еще, – геройски возразил Жан Риво.

И он приказал индейцу править прямо к берегу.

Молодой человек действительно заметил подобие узкой тропинки, извивавшейся по склону холма, чтобы исчезнуть под деревьями.

– Можешь ты идти? – спросил он Серафима.

– Попробую, – храбро отвечал индеец и, поднявшись с трудом, высадился на берег со своими товарищами.

– Теперь, – продолжал молодой человек, – ступайте скорее на эту вершину и укройтесь под деревьями. Серафим с Ильпой проводят тебя, Жанна; надеюсь, им знакома эта местность. А мы с Каванту задержим здесь мошенников настолько, чтобы вы успели дойти до рощи; там мы присоединимся к вам.

Оспаривать это приказание было некогда. Жанна с тоской в сердце, со слезами на глазах обняла брата.

– Ильпа! – сказал Жан молодой женщине. – Передай твоему мужу, что в благодарность за то, что мы сделали для него, он должен, если возможно, спасти Жанну.

Индеец как будто понял значение его слов по одной интонации. Он поднял глаза к небу, прижал руку к сердцу, указал молодому человеку на его сестру и другим еще более выразительным жестом как будто подтвердил торжественную клятву.

– Ну теперь, Каванту, давайте действовать вдвоем! – крикнул неустрашимый юноша.

Гасконец встал рядом с Жаном, и они оба, прицелившись, ожидали, пока нападающие подплывут к ним на выстрел.

Оба карабина грянули разом и свалили двоих бандитов.

Одна из лодок, лишенная рулевого, понеслась по течению.

Вдруг у Жана вырвался крик горести.

– Что с вами? – спросил Каванту.

– А вот что… У меня нет больше зарядов. Патроны остались на барке.

– Пойдем за ними! – воскликнул гасконец.

Слишком поздно! Одна из лодок поравнялась с покинутой баркой. Когда же храбрый уроженец Кадильяка бросился вперед, бесполезно открыв самого себя, метко пущенная пуля поразила его прямо в грудь.

– Что с вами, Каванту? – воскликнул Жан, видя, что его товарищ пошатнулся.

– Со мной… со мной то, что я умираю… – пробормотал бедняга, захлебываясь кровью, хлынувшей у него из горла. – Беги, спасайся. Со мной все кончено. Пусть милосердый Бог сжа…

Жан подхватил его на руки и пытался унести.

Увы! Рана была действительно смертельна. Юноша тащил только труп. Авантюрист, добрый и честный, несмотря на свои ошибки, нашел геройский, но безвестный конец.

Молодой Риво, плача от горя и ярости, старался достичь тропинки со своей ношей, как вдруг послышался свист лассо; веревка обвилась вокруг его ног, и он упал на землю, чтобы тут же сделаться пленником своих врагов.

XIV. Храбрая Жанна

Между тем на противоположном скате Жанна со своими товарищами старалась поскорее добраться до густой рощицы, увенчивавшей хребет возвышенности.

Несмотря на раны, затруднявшие движения Серафима, они достигли уже высшей точки, когда двойной выстрел заставил их остановиться, чтобы присутствовать при зрелище, происходившем у подножия холма.

Увы! Эта сцена не представляла ничего утешительного для сердца бедной Жанны. Она видела, как ее брат, в сопровождении Каванту, двинулся к барке, чтобы взять забытые патроны; на ее глазах бандиты опередили их, овладев судном, а несчастный гасконец упал, смертельно раненный. Она следила за тем, как ее брат подхватил на руки верного товарища, пытаясь унести его подальше от неприятелей.

Тут молодая девушка не выдержала. Во время осады «Сен-Жака» у нее не хватало духу выстрелить по человеку; теперь же в ее душе родилась геройская решимость. Сняв с себя карабин, до сих пор бесполезно висевший у нее через плечо, она вернулась обратно, готовая защищать своего Жана до последней капли крови.

К счастью, ее оберегал преданный человек, тот самый Серафим, который за минуту перед тем поклялся молодому Риво спасти беззащитную девушку.

Он понял, что самопожертвование маленькой француженки не приведет ни к чему, и, быстро схватив ее на руки, побежал с нею в лес, несмотря на ее мольбы и слезы. Страшная опасность придала раненому сверхъестественную силу исполнить это.