Остров выживших

Теперь уже все обитатели Сэры понимают, что наше существование висит на волоске. Перед лицом нового, безжалостного врага большинство лидеров оказались беспомощны, многие погибли. Противник считает, что Сэре пришел конец. Некоторые члены Коалиции Объединенных Государств, по-видимому, считают так же — и теперь они пребывают в тошнотворном, отвратительном животном состоянии, словно быки на скотобойне. Но мы, граждане Сэры, мы, Тирус, сердце Коалиции, — мы собираемся вернуть себе нашу планету. Чтобы обеспечить вашу безопасность и сотрудничество, мы вводим в действие Акт об обороне. На всей Сэре объявляется военное положение. Это относится ко всем поголовно. Всем оставшимся в живых людям следует немедленно приступить к эвакуации в Эфиру. Эти нечистые твари, Саранча, не в силах проникнуть под гранитное плато, лежащее в основании Хасинто. Поэтому в Хасинто мы в безопасности — на какое-то время. Мы не позволим этой бойне продолжаться, не позволим врагам захватить планету. Коалиция применит весь арсенал орбитальных лучевых орудий, для того чтобы превратить в пустыню области, зараженные Саранчой. Обращаясь к гражданам, которые не в состоянии добраться до Хасинто, я говорю: мы ценим вашу жертву. Я прошу простить нас. Это единственный выход.

Председатель Ричард Прескотт, тридцатый день месяца цветения, спустя год после Прорыва

Контрольно-пропускной пункт для транспорта, шоссе Эфира—Киннерлейк, через год после Прорыва, тридцатый день месяца цветения, спустя несколько минут после обращения Председателя Прескотта

Он услышал эту новость в неподходящее время, в неподходящем месте, но подходящего времени или места для подобного все равно не существовало.

Дому в этот момент хотелось оказаться подальше от гражданских. Отряд, нагруженный имуществом с заглохшего «Броненосца», всю ночь шел по обочине шоссе; к утру они добрались до моста через реку Тира. Мост был забит машинами, стоявшими в гигантской пробке.

Кто-то включил радио на полную громкость, и слова Председателя раздавались из открытого окна машины. Дом оказался среди людей, считавших, будто солдаты знают, что происходит.

Они смотрели на него в ожидании ответа. Но ответа у него не было.

— Мы правильно поняли? — прошептала одна женщина. Она положила руку солдату на плечо и слегка встряхнула, как будто он не слышал ее. — Это наверняка какая-то ошибка. Правда? Они же не собираются этого делать. Они же не станут убивать людей. А что будет с нашими домами?

Дом стоял, прислонившись к перилам моста и глядя в реку, когда услышал новости по радио. Слова «весь арсенал орбитальных лучевых орудий» дошли до его сознания лишь через минуту после того, как он их услышал. Он продолжал пристально смотреть на сверкающие блики солнца на воде, и каждая яркая точка отпечатывалась в его памяти. Дела были плохи, но он и понятия не имел, насколько плохи.

«Нужно позвонить Марии. Нужно найти телефон».

— Мэм, я знаю не больше вашего.

Женщина, подняв на него глаза, прижала руку к губам. Вид у нее был потрясенный и беспомощный; да как, черт побери, мог хоть кто-нибудь понять и принять то, о чем сейчас заявил Прескотт? Дом и сам был в полном смятении.

— Все будет в порядке. Вы сейчас совсем недалеко от Эфиры. Вы доберетесь вовремя.

— Но я не хочу ехать в Эфиру, — возразила она. — Я живу в Нью-Шеррите. И что станет с моим сыном? Он сейчас в Сотероа.