Остывший кофе

Словам влюблённых люди часто не доверяют ещё и потому, что это сплошь и рядом дежурные фразы, банальности, которые и приходят на ум, когда хочешь сказать о своих чувствах. В такие моменты думаешь, как мало тех нужных слов, которыми можно выразить то, что происходит у тебя в душе. Спасало бы молчание, если бы только его умели понимать правильно.

Надо признать, что мы отлично справлялись с этим. Ты отлично понимала моё молчание, ту недосказанность, что посторонний рассудил бы неправильно. Я же отлично понимал тебя. Иногда тебя это даже удивляло, нет, скорее пугало, отчего твои бездонные глаза становились ещё бездоннее. Наверное моим последним желанием стало бы именно это — лететь в бездонную пропасть твоих глаз. Проносились бы века, поколения, цивилизации, сама вечность, а я бы всё падал и падал вниз, будто с каждым мгновением лишь желал этого острее. Не каждый, кто пишет стихи — истинно поэт, но каждый, кто любит — непременно.

Рабочий день прошёл нервно, скомкано, по привычному. Мне скорее хотелось очутиться дома — в своём привычном, замкнутом, отгороженном от всех мирке. Я прислонился к окну трамвая, прислушиваюсь к шуму ветра в проводах. Кондуктор, не прикрываясь, зевнула и ленивой шаркающей походкой подошла ко мне. Я протянул ей деньги — она мне билет. Казалось, что во взгляде её колючих, но женственно тёплых глаз я прочёл всё о себе; всё то, что скрывал даже от себя, то, что я бы никогда не решился переложить на эти страницы. Я невольно поёжился, отвёл взгляд в сторону и вновь припал к окну. За морозным узором ничего нельзя было разобрать, потому я выхватывал лишь пятна света; то красные, то синие, то жёлтые, которые проносились мимо, вгоняли в сонливость. Я бы непременно уснул, если бы не скорая моя остановка. Выходя из трамвая я ощутил какую-то пустоту, словно забыл что-то. Пошарив по карманам пальто я обнаружил, что оставил на сиденье свой билет, словно красноречивое напоминание о том, что это всё происходило со мной, что это всё реально, что это всё моя и только моя жизнь! Пусть она сейчас и была не той, какую я её себе всегда представлял. Там тоже есть трамвай, но всё отличие в том, что он не делает никаких остановок, а едет и едет всё быстрее, набирая ход туда, куда мне непременно хочется, а не туда, куда нужно. Если это и нужно кому, то только не мне.

Прохожие внезапно окружили меня, словно заволокли дымкой. В каждом из них я находил что-то знакомое, как будто те самые черты, которые были присущи, как мне тогда казалось, одной тебе. Но явственно и отчётливо те проступали в совершенно незнакомых мне доселе людях — таких чужих и родных одновременно. Интересно, что было бы, если бы я тебя случайно встретил сейчас на улице. Всё-таки мы живём в одном городе. Уверен, что мы узнали друг друга, определённо узнали бы, и даже улыбнулись этому где-то в глубине своего сердца, но ни за что не показали бы этого, а прошли бы мимо, словно и не знали никогда друг друга. Словно всё то время, вся та вечность, что мы были вместе, всего этого не было вовсе. Можно простить человеку зло. Это не так тяжело, как кажется. Но счастье, всё то, к чему мы так долго и упорно идём всю жизнь, счастье, которым он нас одаривает и тут же его лишает, простить человеку нельзя. Иначе опять вступать на ту же стезю становится просто невыносимо. И всё-таки...

Мы научились проходить мимо друг друга. Научились цеплять взглядом что-то не имеющее никакого значения, но такое спасительное в эти секунды. Всё это похоже на капли света среди бесконечной черноты полотна ночи. Опускать глаза, невольно перебирая в уме всё то прошлое, что было, да и остаётся до сих пор, будущим, которое просто закинули в самый дальний угол шкафа под названием мечта. Научились бежать без оглядки, не важно куда, не важно даже зачем, просто бежать, просто забыться самим процессом. Научились не напоминать о себе, словно назойливый будильник, который изо дня в день будит тебя на постылую работу, наконец-то сломался. Да, мы многому с тобой научились. Только знаешь, это не приносит никакой удовлетворённости. Всё сугубо для галочки. Сама жизнь — для галочки. Поймём ли мы когда-нибудь, что нельзя так жить - для галочки?

Кажется, что я уже давно это понял. Каждым своим, как две капли воды похожим один на другой, днём я только и делаю, что превращаю эту галочку в более жирную и массивную, как некое напоминание неотвратимости судьбы. Иногда, просыпаясь ночью, я хотел скорее вскочить с постели и убежать от тех пут повседневности, что держат меня. Бежать по ночному городу, бежать что есть сил, без всяких мыслей, жадно вдыхая холодный зимний воздух. И не останавливаться; всё что угодно, но лишь бы не останавливаться, быть тем самым трамваем, который везёт меня туда, куда я очень хочу. К тебе...