Остывший кофе

Я прошёл на кухню и зажёг конфорку. Несколько секунд грел над ней замёрзшие пальцы, а потом уже поставил полупустой чайник.

На дисплее телефона высветилось смс сообщение. Ничего интересного, просто оператор предлагает подключить дополнительные услуги, разумеется, за дополнительные деньги. Казалось бы, все эти телефоны, компьютеры, интернет, социальные сети были придуманы лишь с одной целью — сделать людей ближе друг к другу. Избавить человечество раз и навсегда от этого злого бича — одиночества. Но нет. Всё становится только хуже. Мы находим время, чтобы просматривать ленту совершенно бессмысленных новостей, но не находим его, чтобы написать человеку пару слов. А может просто боимся написать или, набрав номер, позвонить? Ведь должна же быть хоть какая-то причина для этого. Нельзя ведь просто так напомнить о себе человеку. Разве в этом мире делается хоть что-то просто так? Итог: мы не пишем и не звоним, так и не найдя удобную причину это сделать. Как будто в мире, где человек отгораживается всевозможными стенами, никами, паролями, может быть по другому.

Глава 6

VI

Зима одевает природу в свадебный наряд невесты — такой же безупречный и чистый как она сама. Можно искать в этом сакраментальный смысл, а можно просто принять как данность — наряд этот как ничто лучше подчёркивает красоту. Не увядание самой природы, но ту её красоту, которой восхищается лишь жених. На роль жениха я уж точно не гожусь, но оценить по достоинству сей наряд могу. Он великолепен!

Последний месяц зимы. Мне всегда её не хватало. Словно я так и остался ребёнком, которого зовут домой, когда вся забава в самом разгаре. Ещё немного кричу я. Я скоро. Но от этого меня начинают звать домой только настойчивее и приходится возвращаться понурив голову.

Я подхожу к зеркалу и недовольно рассматриваю недельную щетину. Побриться я уже не успею, так как рискую опоздать на работу и потому, побрызгав себя дорогим одеколоном, спешу на выход. Чёрное пальто сидит на мне идеально. Оно уже не новое, но от этого лишь стало мне ещё дороже. Плохая привычка — привязываться к вещам. Становишься её невольным заложником, даже не осознавая этого. К людям же привязываешься по другому, иначе. И что удивительнее всего — ничего не хочешь с этим менять, словно так и должно быть. Словно любить, даже вопреки и не взаимно, то единственное, что ещё ценно в этой жизни.

Есть такая древняя поучительная легенда. Один парень влюбился в очень хорошую девушку. Всем она была пригожа, только вот от рождения слепа. Но парня это нисколько не смущало. Он постоянно твердил, что в первую очередь любит её сердцем, а уж потом глазами.

Однажды девушка оказалась у заброшенного лесного ручья, и только первые капли воды коснулись её глаз, как она тут же прозрела. Вне себя от радости она побежала сообщить парню эту приятную новость. Она представляла его статным красавцем, но какого было её удивление, когда её друг оказался уродом, точнее горбуном. К тому же он заметно хромал на правую ногу. Парень увидев, что девушка прозрела, искренне обрадовался, тогда как девушка отшатнулась от него как от прокажённого.

- Ты не такой, каким я тебя представляла. Как я могу полюбить тебя? Ты же урод!

На это парень лишь с горечью ответил:

- Пусть ты и прозрела, но сердцем так и осталась слепа.

Говорят, что девушка так и не обрела в жизни счастья, а парень превратился в очень яркую звезду, которая в самую тёмную ночь освещает людям путь. И пусть это всего лишь легенда, но как же тесно она переплетена с жизнью. Ведь кто мы, когда отвергаем любовь, руководствуясь предрассудками, если не слепые?

Любовь слепа, несовершенна, в сущности убога, но именно за это мы её и превозносим. Может ещё и потому, что она копия нас самих - убогих, жалких, слепых, но так любящих превозносить себя, почитать всё то, что достойно лишь сожаления за совершенство. А как ещё можно оправдать весь тот блеск и лоск, все эти короны и статусы, которые придают нам вес и хоть какое-то значение в глазах окружающих. В тех самых, что вечно оказываются закрыты.

Помню, как жутко волновался тогда перед первым нашим свиданием. Я тщательно приводил себя в порядок, думал о том, что говорить, чтобы тебе не было со мной скучно. Рассказчик из меня так себе, особенно когда дело касается девушек. Можно было списать это на робость или неуверенность в себе, но думаю это было простым волнением — таким понятным каждому, кто делает шаг на встречу своей судьбе. Я ни столько боялся не понравиться тебе, сколько произвести ложное впечатление, показаться тебе излишне галантным и правильным. Ты бы непременно уловила бы в этом какую-то фальшь, а она отталкивает от человека. В тоже время быть до конца собой я не решался. Искренность, безусловно, подкупает, но это то море, в которое страшно заходить сразу, а лишь осторожно, шаг за шагом, приближаются к нему всё ближе, любуются его красотой и только затем познают его природу.