Освобождение шпиона

Как я провожу" мой обычный день, ОПИСАНИЕ. Это чтоб не писать каждый раз одно и то же. Потому что день у меня проходит всегда одинаково. И если правду говорить, то скучно довольно. Хотя я не жалу­юсь.      '

Встаю в 6-20. Физзарядка, утреннее построение и за­втрак. Умываюсь я не каждый день, потому что эконом­лю фильтрй в гидросистеме. Ата, что здесь капает с по­толка, невкусная, и от нее руки становятся как в побел­ке, и еще изжога.

В 7-00 ровно проверяю все растяжки и самострелы по периметру охраны. Иногда бывает, что что-то срабо­тало, но неясно из-за чего. Потому что папуасы все свои трупы всегда уносят с собой. А может, это крысы. Папуасами я называю местные существа, которые здесь обитают и сожрали несколько наших советских бойцов. Сейчас они никого не жрут, потому что остался я один. Меня они боятся и носят мне всякие вещи (см. Распис­ки в получении). Я даю им иногда еду со склада. Это то­же у меня все под учетом и все указано (см. Расписки в отдавании). Чтоб потом не подумали, будто сбывал го­сударственный товар налево или еще что. Считаю, по­скольку этот самобытный народ живет на территории СССР, то можно ему что-то давать поесть. В. русле на­шей советской национальной политики, как говорится. Хотя троцкистское правительство, может, думает ина­че. Но я троцкистам всяким не служу.

7-20. Заправляю и проверяю дизель-генератор. Без генератора жить нельзя, он и солнце (в смысле свет), и воздух. Хотя свет мне почти не нужен, я и так все вижу, что надо.

7-40. Проверяю все системы Правительственного Командного пункта стратегического назначения. Сис­тема, в общем-то, одна, но она состоит из нескольких контуров; энергопитания, микроклимата, оповещения, самоликвидации, и еще один контур — контрольный, который и помогает мне следить за всеми остальными. Я сажусь за ПУ и отбиваю на клавишах контрольного контура нужные комбинации. Две лампочки: красная и зеленая. Если все в порядке, то зеленая загорается. Ес­ли горит красная, я начинаю ходить вдоль кабельной трассы и вскрываю кожухи, пока не найду. Там каждый контур помечен своим цветом. Каждый раз оказывает­ся, что кабель погрызли крысы. Их здесь очень много, никакого крысиного яду не хватит. Я беру паяльник и восстанавливаю контур. Потом опять проверяю все на ПУ. Раньше я, конечно, такую работу выполнять бы не смог, поскольку только шоферил и ничего больше не умел. Но сейчас сам себе удивляюсь, сколько всего мо­гу делать и понимать. Как настоящий инженер. Хотя институтов не кончал, вот так-то. Было бы здорово, ес­ли бы научился еще красиво излагать разные мысли на бумаге.

Да, вот похвалил себя, что я такой умный, и сразу вспомнил. Линию-то связи с наземным КП наладить я так и не смог. Это плохо, Электрокоммуникацион- ная шахта разрушилась во время обвалов, которые тут были в самом начале. Даже не понять толком, где проходил ее створ, настолько все перемешалось. Но вот радиоточка как-то заработала, черт бы ее побрал. Поет мне про любовь и рассказывает всякие глупости про полеты в космос. Я бы все это отдал за минутный сеанс связи с командованием. Только не с троцкист­ским, которое товарища Сталина из Мавзолея удали­ло. А с настоящим советским командованием. Това­рищем Шапошниковым и прочими. Только их, воз­можно, удалили тоже.

8-00.Если никаких сбоев нет, на всю проверку у ме­ня уходит двадцать минут. В восемь ровно заступаю в караул. Одет я по форме, как полагается. Не хожу здесь расхлюстанный, хоть меня никто и не видит. Только ре­мень расслаблен на три пальца. А пряжка со звездой чуть загнута по краям. Так у нас в ОП-79 ходили «старо­служащие», то есть рядовые бойцы, отслужившие пол- тора-два года в подразделении. Бондаренко так ходил, к примеру. И офицеры на это закрывали, как говорится, глаза. А я отслужил десять раз по столько. Думаю, что мне можно.

Я не то чтобы стою как столб. Обхожу весь периметр, замечаю какие-то неисправности в виде сломанной опоры заграждения или надломившейся от ржавчины проволоки. И-все это чиню. Но и поглядываю тоже. Включаю иногда радио на всю громкость, чтобы там, в карауле, был(5 слышно. Но это только по настроению и если передают хорошую патриотическую песню. А это бывает нечасто.

12-00.Обед. Просто сижу и обедаю. Слушаю кон­церт «В рабочий полдень». После чего иду снова в кара­ул.

17-00.В это время обычно появляются папуасы, группами по 3-5 существ. Садятся метрах в пятидесяти от периметра и ждут еду. Но сперва я провожу краткую политинформацию, где излагаю политические собы­тия, о которых слышал по радио. Помогаю местным жителям осмыслить их в правильном направлении. Они ведь лишены газет и радио, они первобытный по сути народ и остро нуждаются в таких вещах. Они слу­шают, потом берут еду и уходят.