От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф

Как упоминалось в главе 8, большинство повествований Миядзаки начинаются с растворения мира, и это в буквальном смысле имеет место в «Унесенных призраками». Мало того что Тихиро теряет своих родителей, она теряет их самым ужасающим образом, который только можно представить: из-за собственной жадности и безответственности они подпадают под магическое проклятье. В отличие от практически всех других фильмов Миядзаки, родители в «Унесенных призраками» представлены в очень негативном свете. В противоположность родителям из таких фильмов, как «Мой сосед Тоторо», «Ведьмина служба доставки», «Навсикая из Долины ветров» или даже матери-волчице в «Принцессе Мононоке», они не любящие (отец дарит Тихиро только одну розу на ее день рождения), не поддерживают ее (мать говорит Тихиро, чтобы она не висла на ней, пока они проходят через туннель) и зациклены на материальном – буквально и символически зависят от культуры потребления (символизируемой их безумным обжорством в волшебном ресторане и их верой в то, что кредитные карты все решают).

Но растворенный мир – это не просто личные обстоятельства Тихиро. Также в нем косвенно отражено японское общество, обозначенное заброшенным тематическим парком, где Тихиро и ее семья находят волшебный ресторан.

Весьма интересно, что отец Тихиро предполагает, что парк был построен во времена «мыльного пузыря». С развалом экономики парки аттракционов не смогли остаться на плаву и превратились в заброшенные руины. Точно так же японская социальная материя, раздутая в годы пузыря до пика поверхностного материализма, начала распадаться во время рецессии, оставив после себя психическое запустение, выраженное призрачными структурами, по которым бродят Тихиро и ее родители. Тот факт, что это опустошенное место изначально было тематическим парком, намекает на то, что Миядзаки представляет Японию периода пузыря и постпузыря как обширный симулякр – место, где аутентичность, история и память больше не играют важной роли.

В противоположность парку аттракционов Миядзаки дает зрителю волшебную купальню, чей детально проработанный и необычайно богатый мир преобладает в большей части действия фильма. Купальня обслуживает богов и духов, ею управляет устрашающая старая ведьма по имени Юбаба, которая на протяжении большей части фильма интересуется только двумя вещами: зарабатыванием денег и заботой о своем гигантском темпераментном младенце. Юбаба, младенец и многие другие обитатели купален – волшебные создания, и сама гигантская баня фантастически оформлена, источает струи пара, внутри нее ездят огромные лифты и несутся лестничные пролеты – она почти самостоятельный персонаж и яркое свидетельство силы воображения художника.

Предложение фантастического мира в качестве подлинной альтернативы тематическому парку может показаться странным. Однако посыл Миядзаки говорит о том, что только воображение, отфильтрованное через традиционные японские обычаи и этику, может предложить любую возможность культурного восстановления и личного искупления человечеству, попавшему в ловушку опустошенной реальности.

Как и в большинстве произведений Миядзаки, задача возрождения мира ложится на плечи молодой девушки. В этом случае, однако, Тихиро поначалу кажется едва ли героическим персонажем. Эгоцентризм, нервы и страхи девочки заставляют ее казаться гораздо реальнее, чем большинство женских персонажей в предыдущих фильмах Миядзаки. И от этого ее путь к зрелости становится еще более интересным.

Остальная часть фильма состоит из приключений Тихиро в купальнях, где она храбро встречает любые испытания и в конечном итоге преуспевает в каждом из них. Однако важно подчеркнуть, что баня не является убежищем ни для Тихиро, ни для ее обитателей. На протяжении всего фильма ощущается неотвратимая угроза со стороны влиятельных внешних сил, и если заброшенный парк аттракционов – недавнее прошлое Японии, то купальни – это часть традиционного японского колорита, которая находится на грани исчезновения из-за культурного загрязнения[221].