От «Акиры» до «Ходячего замка». Как японская анимация перевернула мировой кинематограф

Кроме того, фильм искажает традиционные представления об истории Японии благодаря решению Миядзаки перенести действие фильма в период Муромати XIV века и его последующему ниспровержению общепринятых ожиданий относительно того, о чем должен быть снят фильм, действие которого происходит в ту эпоху. Этот период считается пиком развития японской высокой культуры, когда известные культурные продукты, такие как чайная церемония, театр Но и ландшафтные сады в стиле дзен, достигли своей наиболее блестящей формы. Это была также эпоха относительного спокойствия, когда правящий класс самураев становился грамотнее и утонченнее, обосновавшись в районе Муромати столицы Киото и общаясь с придворной аристократией[269]. Действие «Принцессы Мононоке» происходит в мифическом пространстве, значительно удаленном от столицы, как буквально, так и символически. Как заявляет Миядзаки в предисловии к книге о фильме: «В отличие от обычного исторического кино (дзидайгэки), в этом фильме фигурируют всего несколько самураев, крестьян и феодалов. В фильме главными героями стали те, кто обычно не появляется на подмостках истории. Здесь рассказана судьба исторических маргиналов»[270].

«Маргиналы» представляют собой разношерстную и необычную группу, в которую входят женщины, изгои и не-ямато (неэтнические японцы) племена, но, пожалуй, самым необычным является появление ками, древних богов японского народа, которые воплощают силы природы или тесно связаны с ними. Именно эти ками, от разумных зверей до сверхъестественных духов, ведут войну против людей и дают повествовательный импульс фильму. Возможно, также верно будет заключить, что война людей (или даже война людей против ками) является основным движущим элементом фильма. Как объясняет Комацу Кадзухико: «В основе истории лежит мотив „истребления призраков“ (bakemono taiji)»[271].

Термин «призраки» (бакэмоно) можно отождествить с ками, но он также включает в себя более отрицательный диапазон природных и сверхъестественных сил. Они представляют собой нерациональный, нечеловеческий мир, которому к XIV веку серьезно угрожало растущее господство человеческих формирований. В фильме ками/бакэмоно существуют в противовес царству людей. Маргиналы, в частности связанные с ками/бакемоно женские персонажи, представляют собой отверженных Иных, неукротимых сверхъестественных аутсайдеров, притесняющих границы более «цивилизованного» мира Японии, в котором доминируют императорский двор, сёгун и самураи.

С самого начала фильм подрывает то, что можно было бы назвать «самурайской этикой» традиционного кинематографа (хотя следует отметить, что «самурайской этике» также сопротивлялись в таких «высококультурных» фильмах, как «Семь самураев» и «Телохранитель» Куросавы). Вместо вступительной битвы самураев или сцены с отважными крестьянами, которые сопротивляются военачальникам, «Принцесса Мононоке» рассказывает свою историю с царства нечеловеческих существ. Фильм начинается с общего плана покрытых туманом гор, на фоне которых слышны слова: «Давным-давно эту страну покрывали густые леса, в которых обитали древние боги». Хотя вскоре атмосфера времени становится более узнаваемой, эта первоначальная перспектива немедленно помещает аудиторию в пороговое, мифическое пространство. Но это пространство лишено качеств мистического убежища. Оно изображается как место сопротивления и даже агрессии.

По мере того как фокус сужается к лесу, некогда безмятежное природное пространство разрывается серией резких, неуместных движений. Первозданная тишина леса разрушается из-за внезапно падающих деревьев, которые расчерчивают экран неравномерными горизонтальными полосами. Деревья валят не люди, а татаригами, некий жестокий бог, который овладел телом раненого кабана. Кабан получил травму от железного шара, он застрял в его теле и приводит животное в ярость. Экран заполняют резкие движения обезумевшего кабана, когда он мчится через лес. Наконец он вырывается из леса и атакует мир людей, в данном случае клан восточных японцев эмиси (которые приравниваются в фильме к неяпонской расе айнов).

Их молодой предводитель Аситака в конце концов убивает кабана[272].