От Берлина до Иерусалима. Воспоминания о моей юности

Гойтейн остался на корабле, доплыл до Хайфы и сошёл там на берег после молитвы Неила[208], завершающей Йом-Кипур. Желания его осуществились: в течение пяти лет он успешно преподавал, а когда в Иерусалиме открылся факультет гуманитарных наук, его назначили ассистентом на кафедру исламоведения. Вместе со мной высадилось около десятка «халуцим» и «халуцот», которых также ждали у ворот порта их друзья, – всё это после того, как Гордон в целости и сохранности провёл нас между Сциллой Яффо и Харибдой подмандатной бюрократии. (Так я и убедился в справедливости первой фразы заметок Артура Холичера «Путешествие по еврейской Палестине» (1921)[209], которая была у всех нас на устах и всегда вызывала смех: «Скалы Яффо – отнюдь не метафора». Выговоренная по-берлински, она приобретала особенно прелестное и остроумное двойное звучание[210].) Длилось это много часов, только к вечеру мы добрались до отеля в Тель-Авиве в экипаже, и до конца праздника бродили по улицам города, бесконечно всё разглядывая и непрерывно беседуя о разном.

Вид на Яффо с моря. Нач. ХХ в.

Мы пробыли в Тель-Авиве два-три дня, а затем поехали в Эйн-Ганим, что недалеко от Петах-Тиквы. Там мои знакомые и друзья из группы Маркенхоф, в которую входили члены “Jung-Juda”, занимались сельским хозяйством вместе с приехавшими из Германии, Буковины и Галиции, впоследствии – основателями кибуца Бейт-Зера в долине реки Иордан[211]. Некоторые из них до сих пор живут среди нас, например, Элиэзер Бурхардт (брат Эши) – в Пардес-Хана, Беньямин Фройнд и Циппора Дойч (Кармель) – в Бейт-Зера, Меир и Мета Флантер – в Иерусалиме и Шломо Кролик – в Тель-Авиве. Большинство из них иммигрировали за год до меня, и другие друзья рассчитывали присоединиться к ним в следующие два года. Чтобы привыкнуть к условиям страны и подготовиться к заселению в кибуце, они работали с крестьянами мошавы, особенно с семействами Рааб (Бен-Эзер)[212] и Ашбель, которые принадлежали к числу основателей Петах-Тиквы. «Немцы» среди них ещё говорили на жалком иврите, но галичане (в том числе три великолепные молодые женщины), происходившие из семей видных талмудистов, владели языком в совершенстве.

Рыночная площадь. Петах-Тиква. 1916

Среди свежих и влиятельных сил этого квуца была Шейн-дель Кахана из Кракова, самая красивая и способная женщина, прославившаяся в кибуцном движении. Она вышла замуж за моего друга детства Беньямина Фройнда и была убита снарядом во время Войны за независимость 1948 года в Бейт-Зера. Все те, кто удостоился её знать, хранят память о ней в своём сердце.

Гершом Шолем изучает книгу «Зоар» в праздник Суккот. Иерусалим.

Октябрь 1925

Старый город за Яффскими воротами. Иерусалим. 1915–1920

Мы провели в этом кругу дни Праздника кущей[213] и много узнали о ситуации в стране и о том, что пережили наши друзья после иммиграции. Они поводили нас по окрестностям, и мы могли составить представление об этой местности, какой она была за шестьдесят лет до этого, до прихода в Шарон[214] поселенцев. Арье Кармель из Кракова, координатор группы по культурным мероприятиям и знаток литературы, сказал нам, что в субботу доктор Иосиф Клаузнер[215] будет читать лекцию в Петах-Тикве, и мы решили остаться на это время в Эйн-Ганиме, а в Иерусалим отправиться на следующий день через Тель-Авив. Теперь я уже не вспомню тему той лекции, но кажется, речь шла о Переце Смоленскине. Я, понятно, тогда впервые услышал Клаузнера, и должен признаться, мне не понравилась ни сама лекция, ни её уровень, и я вспомнил уничижительные замечания об этом авторе, которые слышал от Бялика в Хомбурге.

30 сентября мы приехали в Иерусалим на грузовике, вместе со мной приехали и мои чемоданы. Поездка из Тель-Авива занимала тогда не меньше трёх часов, так как дорога была почти в том же состоянии, что и в турецкие времена, без тех серьёзных улучшений и перепланировки, что были произведены с тех пор. Незадолго до ночи Хошана Рабба[216] мы остановились в центре Иерусалима, и Хуго Бергман, который тогда жил у д-ра М. Абу-Шедида (на сегодняшней улице А-Хавацелет), уже нас ждал. Он предложил мне пожить у него, пока мы с Эшей не найдём квартиру и поженимся.