От чистого истока я начинаю путь (СИ)

Бандиты в большинстве своем притихли. Капрал Майкл Дэвис перебрался с семьей к нам и осваивается на новом месте, готовясь заменить Фьюри на его посту главы человеческого поселения. Сам же бывший директор ЩИТа собирается вернуться в свой кабинет и наконец дать отдых Филу Колсону. Мировой совет безопасности постоянно предлагает правки к тайному соглашению и затягивает подписание, Росс ходит в Мир Двух Солнц, как на работу, ведь нашел с нами общий язык. То, что он при этом остается главой спецотдела по борьбе с терроризмом… напрягает.

Раньше я знал лишь три способа по-настоящему обрести душевный покой — тренировка, пробежка и рисование. Недавно этот список неожиданно пополнило кораблестроение.

Просто однажды решил наведаться в Аласталондэ, эльфийский город у моря, и проулками нечаянно вышел на берег, где вокруг подпертого деревянного каркаса сновали эльфы вперемешку с гномами. Эльфы остановили работу и слегка склонили головы, гномы просто кивнули, а один бородатый коротышка стоял ко мне спиной и пыхтел, через силу удерживая канат. Быстро кинул взгляд назад и сильнее уперся ногами в песок.

— Что стоишь столбом? Помоги, коли от работы отвлекаешь, — локтем подвинул свободный конец и чуть не упал, когда я натянул канат. — Ох и силен же ты, Вала Стивен!

Так я и познакомился с Нари. Хороший простой парень, который и заметил, что у меня очень хорошо получается укладывать доски на борта и закреплять мачту, будто я занимался этим всю жизнь. Хотя… так и есть. Правда, это была та жизнь, о которой я ничего не помню, кроме удовольствия от последнего забитого гвоздя и радости, когда ставишь парус для попутного ветра. Строить корабли — та самая тяжелая работа, после которой приятно ноют мышцы, а мысли текут легко, как омывающая борта лодок соленая вода. Пусть все поселения связаны между собой порталами, и в небе часто пролетают челноки, но деревянные корабли здесь строят для удовольствия и неспешных путешествий, наслаждаясь и работой, и предвкушением исследований новых берегов. Да и Харли не дает заскучать в процессе, ведь постоянно крутится рядом, плещется с отращённым угревым хвостом на мелководье и таскает из бутербродов ветчину и салат, стоит только отвернуться. Он все еще жеребенок, когда вырастет — неизвестно. Подобных ему еще не рождалось и только будущее покажет, сколько времени займет его взросление: год или сотня. И радует, что времени у меня в достатке — я всё успею доделать, всего дождаться. А если заскучаю… Бред какой-то! Сюда даже сэр Макс забегает, чтобы дымить простыми сигаретами, сидеть по-турецки на бочках и делиться историями «раздолбая-Демиурга», выуживая из-за пазухи очередную чашку кофе.

— Надо учиться слушать Мир, сэр Стивен. А уж он такой зверь, что сам подскажет, что ему нужно и где болит.

Спустя пару дней я позвал на подмогу Баки, а он с собой — нескольких плотников из славянской артели Мастеров. Так команда стала еще более смешанной, а я выучил несколько слов на синдарине, кхудзуле и русском. Матов среди них не было — специалист по нецензурным выражениям подтвердила, заплетая косы и невзначай интересуясь, когда я снова пойду на верфи. Зачем ей это было нужно, я понял, когда увидел на высоком краю белых скал мелькнувшие отблески.

— Заметил? — Баки через голову стянул мокрую футболку и глазами указал направление. — Парные блики. Это бинокль. Знать бы, кто там засел на солнцепеке…

— Этот «кто-то» явно очень упорный, — вставил сэр Макс, щелчком пальцев создавая над собой тень. Свою хламиду на нормальную одежду он сменить отказался. — Оттуда зайчики уже дюжину минут сверкают.

После того «творцового угара», когда Локи обзавелся браслетом и мы под действием опасного самогона перекраивали двор Асты, попутно придумывая «лемурок», я начал чувствовать Мир. Слабо, будто на грани слуха и ощущений, но все же. Он ластится ко мне так же, как и Харли. Ему нравится, когда по подложенным бревнам в волны соскальзывают новые корабли. Он счастлив, когда меня со спины обнимает Аста и зовет полетать. И он же дает смотреть его глазами, если очень сильно этого захотеть. Так я и узнал, что наверху скал не просто наблюдательный пункт, а целый лагерь. С зонтиками, пледами и корзинами для пикника с вином. И почти полное собрание наших девушек.

— Е-е-е… Дамы… Целый табун небесной красоты мужиков и один блондин краше всех! — Аста лежала на краю обрыва с биноклем в руках. — И корабль, на который я напрошусь прокатиться и буду орать с мачты: «Тысяча чертей!». Надо будет заказать крутую ткань на паруса. Можно даже черную. Точно! Я покажу им фильм про пиратов и намекну назвать… Карамба!..

Окрик достался Романофф за то, что отняла бинокль и боком легла на камни. Она теперь носит просторные платья, осторожно нагибается за обувью и иногда говорит во множественном числе не только о Бэннере-Халке, но и о себе.

— Согласна, горячее зрелище, — комментирует Наташа, подправляя колесико настройки. — Ого, там Роджерс без рубашки.

— А ну отдай! Эмма, помоги спеленать эту чертовку! — наш аналитик только смеется в кулак. — Баки там тоже с голым торсом шарится.