От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Но мнение университетов не стало определяющим в политике министерства. Арест Чернышевского в 1862 году и разгром Польского восстания в 1863‐м обозначил конец «оттепели». Новый университетский устав 1863 года закрепил юридическое неравенство полов в сфере высшего образования. Циркулярное письмо от 20 июля 1863 года прямо запрещало женщинам посещать занятия в качестве вольнослушательниц, то есть в той форме, в которой произошло их вхождение в высшую школу.

В проекте устава было предложение (приложение к §100) допускать женщин, выдержавших испытания, в университеты наравне с мужчинами632, но комиссия его не приняла. В 1864 году последние вольнослушательницы – «незваные гостьи университетов» были изгнаны из их стен и Медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге. Высшее образование стало юридически мужской привилегией.

Дальнейшая деятельность «триумвирата» и членов их символической «рабочей» или «руководящей группы» по высшему женскому образованию в лице Е. И. Конради, А. Н. Энгельгардт, Н. А. Белозерской и других развивалась в направлении создания общедоступных образовательных курсов для женщин. Цель курсов – получение женщинами знаний в объеме полного курса мужских классических гимназий, что вплотную подводило женщин к университету. Также члены руководящей группы разрабатывали идею создания женского университета. Н. В. Стасова, по свидетельству ее брата, видела эту ситуацию так:

Наступили счастливые времена 60-х гг., стало возможным женщинам, хотя с трудом, попадать на некоторые лекции в Университете <…> Пошли волнения в Университете, он на год закрылся <…> Затем были две публичные лекции Чернышевского, потом его ссылка. Затем проф. Костомаров, Утин, Стасюлевич, Кавелин, Пыпин вышли из Университета и пошло, и пошло… Вот тут-то мы додумались до мысли создать женский университет633.

Женщины активно работали с профессурой Университета и Медико-хирургической академии634 и получили их солидарную поддержку635. Активистки собрали более 400 подписей под прошением о создании курсов для женщин и подали его министру народного просвещения графу Д. А. Толстому и ректору Санкт-Петербургского университета К. Ф. Кесслеру в мае 1868 года. В ноябре 1868 года А. П. Философова, Е. Н. Воронина, Н. В. Стасова ходатайствовали перед министром о разрешении курсов для женщин и организовали давление на министра по семейным и сословным каналам636.

В июле 1869 года министр отказал им по причине «слишком серьезной» программы и потребовал смешанного состава слушателей. В результате многочисленных обсуждений было решено пойти на компромисс, и 29 ноября 1869 года разрешение на открытие популярных лекций для мужчин и женщин было наконец получено. В конце 1869 года в Петербурге открылись Аларчинские курсы. В Москве в том же году и также женскими усилиями при поддержке московского генерал-губернатора и ректора Московского университета открылись Лубянские курсы. Владимирские общедоступные курсы в Петербурге начали действовать в 1870 году. Основным их контингентом также были женщины. Курсы просуществовали до зимы 1875/1876 года. По некоторым сведениям, Аларчинские и Владимирские курсы суть одни и те же общедоступные публичные лекции, менявшие свое название в связи со сменой места расположения: переездом из здания 5‐й мужской гимназии у Аларчина моста в здание Владимирского уездного училища637. Распорядительницей курсов была избрана Н. В. Стасова638. «Мужская» солидарная помощь была оказана педагогом и редактором журнала «Учитель» И. И. Паульсоном, взявшим на себя ответственность за курсы перед правительством, директором Аларчинской гимназии, предоставившим бесплатно помещение под курсы, а также профессурой – А. Н. Бекетовым, К. Н. Бестужевым-Рюминым, Н. П. Вагнером, Д. И. Менделеевым, О. Ф. Миллером, Ф. В. Овсянниковым, А. С. Усовым, А. С. Фамилицыным.

В том же 1870 году открылись бесплатные курсы для женщин в Киеве. В 1872 году в Москве были открыты Публичные высшие женские курсы профессора В. И. Герье, которые давали историко-филологическое образование.

Правительство в лице министра народного просвещения графа Д. А. Толстого вынужденно пошло на уступку. Причина заключалась в том, что с начала 1870‐х годов русские женщины, не имея возможности получить высшее образование на родине, стали уезжать учиться за границу, где, к неудовольствию властей, общались с российской эмиграцией. Именно охранительная тактика подвигнула правительство на открытие публичных женских курсов в стране.