От и До. Книга 2. Свидетельства бывших атеистов

Вы знаете, вот все это время я имел общение только с Господом. И мне было приятно это время. Мне было очень приятно это время, потому что я не убивал свое время на что-то другое. Мне было приятно это время.

Где-то через месяца четыре после этого всего, пять, приходит врач, и говорит: «вы знаете, мы брали у вас анализы…». Я еще находился в больнице. Я находился полгода в больнице, чуть больше. Он говорит: «мы взяли у вас анализы, и они показали, что у вас поджелудочная… ничего нету, все хорошо».

А тогда, когда он мне говорил, что мне надо будет брать какие-то медикаменты, Господь мне проговорил: «не бойся, у тебя ничего не будет!»

Вы знаете, я не верил этому. Я реально думал, что у меня с головой что-то не так. Что я себе что-то воображаю. Но Бог говорил мне четко: «не бойся, у тебя ничего не будет!» И когда он пришел и сказал мне этот диагноз, вы знаете, я, как будто, сказал: «не может быть! Как так?» Я понял, что Бог говорит ко мне, Господь говорит ко мне.

У меня обгорел правый глаз. Ни один врач не брался это делать, ни одна клиника не бралась это делать с правым глазом. Я уже был согласен, что я буду плохо видеть. Я уже был согласен, что теперь уже так, уже так! Я понимал, что это моя вина, я понимал, что я был неправ в своей жизни. Я прекрасно это понимал, и я был согласен с этим всем.

Я вот теперь не помню, сестра, по-моему, одна говорит: «а ты знаешь, вот там есть одна поликлиника, съезди туда». И опять же, повел Господь. Я приехал туда. Этот врач говорит:

— Да, мы можем сделать вам операцию на глаз. Но вы будете видеть где-то семьдесят процентов. — Я говорю:

— Хорошо.

Когда он мне сказал: «вы будете видеть семьдесят процентов», мне говорит голос: «ты будешь видеть сто процентов».

Вы знаете, прошло два или три года после операции, когда я приехал опять на обследование. Когда он посмотрел, он говорит:

— Я не могу этому поверить! — Я говорю:

— Что?

— То, что вы видите сто процентов этим глазом. — Я говорю:

— А я могу поверить.

Ну, он на меня посмотрел, улыбнулся, — может с ним что-то не то? Я понимал, откуда это идет. Очень много после больницы я проходил реабилитации. Каждый год с 2008 года я был на операции. Каждый год я по два, по три раза был на операции. Мне делали операцию по пересадке коже, и постоянно с полным наркозом это было.

Конечно, это было не так просто. Это было тяжело. Это проходило какое-то время, время за временем. Но Господь меня восстанавливал. Восстанавливал, что мог я больше шевелиться, что я мог начать сам кушать, что я мог начать сам пить. И я благодарен Господу, что Он дал столько сил моей маме, да, что она это все пережила, что она меня, вот это время, пока я жил потом у них, с ними, около года, даже больше, она мое тело мазала кремом, несмотря ни на что.

Я теперь могу чуть-чуть, может быть, понять, какая боль была у мамы. Но какая боль была у Господа, когда Он видел то, что я хотел с собой сделать… Я хочу прочитать дальше место Писания. Евангелие от Луки, 15-ая Глава, с 20-го Стиха.

«Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: «отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: «принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги. И приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! Ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся». И начали веселиться».

Вот так же и я: пропадал и нашелся. Знаете, я много вещей делал, много нехороших вещей в жизни делал. И я стою пред Богом, и Бог видит это и знает. Но я пропадал, я действительно пропадал в этом мире. Я действительно тонул в этом мире. Я действительно тонул в этом грехе. В этом всем я тонул. У меня умирали друзья от наркотиков. Слава Богу, Господь меня сохранил, что я не брал их никогда.

Вы знаете, после этого очень много произошло чудес. Когда я был маленьким и когда мы с мамой ходили к врачу, я всегда смотрел на медсестер. Вот мне нравилась медсестра, и я где-то в своем сердце думал: «как хорошо было бы, если бы у меня, когда я вырасту, жена была медсестрой». Вы знаете, мне так это нравилось. Медсестры. Как они обращались, как со мной разговаривали. Ну мне нравилось это, меня это так притягивало, медсестринская любовь, так сказать.