От и До. Книга 2. Свидетельства бывших атеистов

Тогда я не придал этому никакого значения. Я, честно говоря, до двадцати лет даже и не задумывался, что Бог есть или нет. Просто живем и все. Потом какая-то молния у меня в голове, я помню, еще в армии. «Что-то все-таки не так». И взял тогда свой комсомольский билет, и выкинул его. Избавился от всего этого. Потому что мне это как-то показалось неправильным. Не знаю, почему, но вот так.

Шесть лет назад где-то я стал периодически, раз где-то в три недели приходить ко Причастию. То есть, исповедоваться и причащаться. Первый раз, когда я причастился, это было нечто неземное. Я человек резкий достаточно, где-то грубым бываю, но здесь я просто как расслабился, и мне все люди казались такими добрыми ангелами. То есть, вот это длилось где-то сутки после этого. Это очень похоже на то ощущение, которое я испытал Там.

Естественно, Там гораздо сильнее, вот, но это именно подобные, родственные чувства, сродни. Схождение благодати. Мы же становимся сродни, причащаемся, когда Кровью и Телом Христовым. Я удивился: как так? И Там, и здесь. Но сейчас, конечно, не каждый раз такое бывает, довольно редко. А первый раз вообще, меня чуть с ног не сшибло в Церкви.

Много вещей интересных я понял. Это все пришло на этом двенадцатилетнем отрезке времени. Я понял такую вещь: что этот туннель, он ведет наверх, на Солнце. То есть, там все это и происходило. А те люди, скажем, которые падают в ад, наверное, так, да, они потом выкидываются во тьму внешнюю.

Получается, что человек попадает туда после смерти своей. Насколько грешна его душа, она сама отдаляется от Бога, она сама себя осуждает. Видимо, это такой Малый Суд. Собственное осуждение. Но я, честно говоря, многое повидал, но я даже думать не хочу о том, чтобы попасть туда, как-то прогневить Господа. Хоть как-то даже, даже мысли такой нету. Вот сейчас.

Я раньше безумные поступки совершено совершал. Сейчас, зная, что там может быть, насколько мне было хорошо, и насколько может быть плохо, даже подумать об этом не могу. Я не мог раньше прожить без мысли о сигарете. Как ты не куришь или не выпиваешь? Как ты сегодня не покурил там анаши, или не укололся? День прошел зря. А сейчас я просто… все, после этого. Я узнал, и, честно говоря, не трус, но веду себя как паинька (улыбается). Я не хочу туда, там страшно! Тем более, что это навечно.

Еще я понял такую вещь, что у нас как бы два рождения. Первый раз мы рождается от своих родителей, а второй — по смерти. Душа отделяется от тела, и именно вот как, знаете, как бабочка возникает из куколки. Бывает, гусеница ползает, потом выкукливается, — это вот смерть такая, и потом взлетает. И в этот момент, вот когда мы здесь находимся, в этом плотном мире, мы должны определиться: где мы, с кем мы, и какие поступки совершать.

Мне чрезвычайно повезло, я считаю, что мне дали шанс еще один. Просто вовремя надо одуматься. Как говорил Серафим Саровский, надо стяжать здесь Духа Святого.

И вот, как я говорил вначале, для чего я… Меня все-таки сподвигло это все. Это глубоко лично все, в принципе, наркомания. Не каждый согласится рассказать о себе, это тоже — надо найти силы. Все я веду к тому, что личность неуничтожима. Сознание не прерывалось ни на секунду. Вот мы все наверняка грешим, любим болтать со своим собственным «я», внутренним. Хотя врачи говорят, что это признаки шизофрении, когда какой-то там разговор сам с собой.

Я на протяжении всего полета наверх, и прочее, вел беседы сам с собой как-то. То есть, это подтверждало, что сознание мое не угасало никак. Единственное, оно перешло, скачком таким, на качественно новый уровень. Абсолютно. То есть, то, что было, меня уже не интересовало. И это подтверждает лишь то, что мы не умираем. То, что здесь у нас всего лишь как взлетная полоса, наверно. А Там… мы взлетаем наверх.

Это для атеистов, и тех, кто отвергает Господа-Бога. Потому что здесь если они на что-то надеются, на князя мира сего, наверное, да, то Там он их не защитит. Там воздастся по заслугам, это точно совершенно. И надо совершать добрые поступки. И в этом плане Православная Церковь — это Флагман. Я считаю, что это ортодоксия. Ну вот, как с греческого: Православие — это единое верное учение. Именно оно ведет к последующей жизни. А что эта жизнь есть, я убедился на самом деле.

Многие говорили, что это у тебя галлюцинации. Что это наркомания, бред какой-то там, какой-то там мозжечок засыпает куда-то. Я слышал академика Бехтереву, потомственного академика. Она пришла к выводу на склоне лет, что мозг — это не эволюционное развитие. Это нечто, созданное Кем-то. Это очень сложная структура, она не могла сама эволюционировать. И она говорила, что это Божественное проявление».

Рассказ седьмой Лия, 43 года, православный психолог (Россия, г. Москва)