От и До. Книга 2. Свидетельства бывших атеистов

Насколько представление русских буддистов адекватно учению буддистов, которое он знал и представлял. Русские буддисты, в принципе, люди, выросшие в определенной культуре. С одной стороны, культура, которая когда-то сформировалась на основе Православия, потом ее долго громили атеизмом. Потом большинство буддистов моего возраста и старше, это люди, которые родились в Советском Союзе, потом пришла мода на Восток. Она была очень сильно связана с боевыми искусствами, и люди по-разному приходили к буддизму.

И так или иначе, в принципе, у многих свои представления об этом. Есть, конечно, традиционные школы, которые все это сглаживают за счет того, что люди все-таки пытаются разобраться. Многие люди потом уже серьезно изучают и тибетский язык, и санскриты там, начинают рыться в текстах. Но все равно, это люди этой культуры. И, кстати, даже Далай Лама, насколько я знаю, когда-то говорил, и есть такое его интервью, я его встречал еще давно, еще будучи буддистом, говорил, что что-то он так странно говорит.

Он говорил, что вообще-то, по большому счету, человеку, выросшему в христианской среде, лучше оставаться христианином. И не лезть в буддизм. Потому, что он и буддизм толком не поймет, и христианином быть перестанет. Так оно, в общем-то, часто и происходит. Человек начинает адаптировать буддизм под какие-то свои качества.

Но, в принципе, и среди христиан много разных людей, да. И среди тех буддистов много разных людей.

Есть еще один такой момент. Люди, которые наши буддисты, которые на нашей территории изучают буддизм, потом они едут окунаться в живую традицию, ну, не в Тибете там, в Тибете сейчас немного не те условия. Но на севере Индии есть очень много тибетских монастырей, чисто тибетских, где тибетские беженцы основали монастыри.

И вот, окунаясь в живую традицию, люди говорят: да это ж совсем не то. Мы не то себе представляли. То есть, они говорят: а чем это принципиально отличается от Православия или обрядоверия там? И вообще, что это: буддизм — не буддизм? У нас такой ореол романтики, да, связанный с Востоком. Все это для тех, кто пытается вначале войти в буддизм. А этот ореол романтики может рассеяться. Съездите в Индию, и он часто рассеивается. Съездите в традиционно буддистские страны, и все.

Проблема вот в чем. Проблема, по большому счету любой религии. Традиционной для данной территории. Что есть много людей, которых, в принципе, религия не интересует. Им интересно решение проблем. Они здесь придут, допустим, в Православную Церковь просто там освятить машину, ребенка покрестить, чтоб не болел… Куча там есть разных вариантов, да, этого всего.

И этих людей очень много. Дай Бог, чтобы на каком-то этапе для этого человека появилась какая-то зацепка. И когда ему там станет плохо или хорошо, я не знаю, разные ситуации, он потом пришел к вере. Но в большинстве случаев люди к этому относятся холодно. И люди судят о Православной Церкви, допустим, по людям, которые вот так холодно к ней относятся.

Они говорят: а, православные такие вот. А вот буддисты в России, и, может быть, какие-то там другие религиозные направления в России, это люди сознательного выбора. Как, допустим, община митрополита Антония Сурожского в Британии, да, это люди сознательного выбора там, в Британии. А у нас люди сознательного выбора, это буддисты, которые что-то искали там. Буддисты, может быть, какие-то индуисты, может быть, еще кто-то.

А вы съездите посмотрите на живую среду, в которой, допустим, большинство людей связывают себя с буддизмом, ну, традиционным, и они точно так же, в большинстве своем, приходят, для того чтобы изгнать духов из дома и из машины, что-то там с ребенком сделать (чтобы не болел, чтобы все было хорошо), все. Больше их ничего не интересует. Всех этих благородных истин для человека не существует.

Поэтому, окунаясь в эту живую традицию, человек может сделать другие выводы совершенно».

Рассказ тринадцатый Елена, 47 лет, актриса, драматург, писательница (Россия, г. Москва)

«У нас была семья советская, атеистическая. Но как все советские атеистические семьи, предки-то у нас были православные, и, как мы знаем, они же нас не бросают там, и, видимо, конечно, они о нас заботились, наши православные предки, с Небес. Потому что у нас такого настоящего атеизма, конечно, не было. Потому что мы понимали, что такое добро, что такое «хорошо», что такое «плохо». Меня этому родители учили. Просто без Христа.

Моя мама все время где-то училась, повышала свою квалификацию. Она была очень активным человеком. В итоге она стала политиком. И она училась в институте атеизма, чтобы «просвещать» советский народ, на тему, что Бога нет. И вот, вообще, понятие «Бог» в нашей семье возникло с этих маминых лекций.