От Калуги до Берлина

Я быстро спустился вниз в траншею. Смотрю, да это же сержант Арсаев. Не успел в прыжке долететь до дна траншеи, как над моей головой, откуда ни возьмись, со свистом пронёсся немецкий снаряд и разорвался, едва коснувшись земли.

– Видишь, как метко стреляют, – сказал сержант. – Разве под обстрелом так прохаживаются? Ты смотри, не узнал, Рахимов, ты, что ли? – удивился Фарит, окинув меня пристальным взглядом. – Ты же был на телефоне. А теперь в разведке? В маскхалате на лыжах расхаживаешься!

– Я в ПСД, товарищ сержант. Связист-наездник. Сюда на лошадях не добраться, поэтому пришлось на лыжах.

– Вот оно как! Рассказывай, как дела? Как жизнь?

– Нормально, не жалуюсь, – ответил я, пожимая его руку. – А у вас как? Вижу, как фрицу даёте жару.

– Стараемся. Мы гоним его, а он сопротивляется, как будто на своей земле. Цепляется когтями, зубами. Ну ничего! Всё равно наша возьмёт. Иди сюда, присядь, – сказал он, показывая в траншее около себя место. – Дай-ка я тебя угощу табаком.

– Извини, сержант, мне надо увидеть подполковника Матвеева. Где он может быть?

– Иди вот по этой траншее, должен быть там в блиндаже.

– Спасибо! До скорой встречи!

Прижав к себе лыжи, я побежал вперёд, куда показал Фарит. Пробежав несколько поворотов, я встретил трёх бойцов. Одного из них я недавно встречал с Николаем Портновым, когда они протягивали кабель на опушке леса. Он меня сразу узнал.

– Здорово! Ты и сегодня на лыжах? – спросил, протягивая мне руку.

– Здравствуй. Я Ахат Рахимов. Тогда Николай не успел нас познакомить, – ответил я и крепко пожал ему руку.

– Иван Шихов, – сказал он, улыбнувшись.

– Оказались два Ивана вместе, – сказал я почему-то. – А где Николай?

– Не говори! Кругом одни русские Иваны, – продолжил он, расплываясь в улыбке. – А Николай у аппарата. А вот ещё один Иван!

С этими словами он положил руку на плечо своему напарнику.

– Не Иван, а Илья, – поправил тот.

– Для фрица мы все Иваны. Мы те, кто его огнём погоняет, – засмеялся Шихов.

– Прости, Иван. Мне подполковник нужен.

– Вот оно что. Я-то думал, что ты соскучился по Николаю. Спустись в первый блиндаж. Командир полка находится там.

Пока подполковник раскрывал пакет, я взглядом обвёл весь блиндаж. Справа от двери на ящике находился телефонный аппарат. За ним сидел Портнов, пригнув голову к аппарату, придерживая одной рукой трубку. Было слышно, как он давал в трубку какие-то распоряжения.

– Товарищ майор, Вас просят, – сказал он, протягивая майору трубку. Я подошёл ближе, и мы с ним поздоровались. Затем я попросил разрешения у подполковника выйти, Николай тоже вышел следом.

– Майор просил немного подождать, – сказал он, снова протягивая руку. – Здравствуй, земляк. Тебя опять сюда направили?

– Пришёл снова. Служба такая. Приказ есть приказ. Если надо, и два, и три раза придёшь. Ведь не скажешь командиру: «Пусть на этот раз идёт другой». Как у вас? Фриц далеко? Кажется, неплохо продвинулись вперёд.

– Да нет, земляк, не хочет немец уходить. За два дня продвинулись всего на три-четыре километра. После артподготовки первую траншею быстро взяли, а вот на той высоте они нас свалили. Хорошо, что с левого фланга их обошли гвардейцы, а мы спереди их зажали. Только так смогли занять высоту. Отчаянно сопротивляются. Вчера два раза контратаковали. Думаю, и сегодня они нас не оставят в покое. Вон там, над фронтом десятки вражеских самолётов беснуются.

– Как ты думаешь, как обстоят дела у соседей? Далеко ли они продвинулись?

– Где-то километра четыре…

Последние его слова я уже не слышал. Над нами завывая пролетела целая вереница снарядов, и длинная очередь выстрелов смешалась со скачущим эхом взрывов. Николай резко потянул меня за рукав и потащил к самым дверям блиндажа. «Здесь безопаснее», – крикнул он мне прямо в ухо.

Когда немного утихло, мы с Николаем вышли на верхнюю траншею. Мы встали на тамбур, который был предназначен для пулемётчиков. Издалека казалось, что передовая окутана чёрным пороховым дымом. Там всё смешалось: снег, комья земли, дым разрывов.

Пока мы наблюдали, к нам подошёл Фарит Арсаев и спросил:

– Что там?

– Кажется, готовится к контратаке, – ответил Портнов, не отрываясь.

– Хочет вернуть высоту. Мы это ещё посмотрим.

Вдруг над нами снова завывая пролетел зловещий свист. В ту же секунду с грохотом колыхнулась земля, один за другим разорвалось несколько снарядов. На нас сверху посыпалось земляное крошево, смешанное со снегом, комья мёрзлой земли. На голову Портнову угодил приличный замёрзший ком земли.

– Ничего, парень, – сказал сержант, увидев, как досталось Портнову. – К счастью, на голове у тебя была шапка, всё обойдётся небольшой шишкой.

Вдруг недалеко от нас снова полыхнуло. Друг за другом вперегонки полетели снаряды. Мы немедленно припали к земле в глубине траншеи. Атака гитлеровцев усилилась. Огонь на передовой разгорался не на шутку.

– Фриц хочет нас разнести. А ну быстрее все в блиндаж, – сержант быстрым шагом поспешил в блиндаж. Мы тоже за ним зашагали. Не успели сделать и пару шагов, как в траншею спрыгнули ещё человек десять.