От кочевья к оседлости

— Гляди, Сурэн, что это может быть? — Дооху кнутовищем указал туда, где виднелось место бывшего стойбища, по всем признакам недавно оставленного людьми. На краю его валялся явно брошенный за ненадобностью туго набитый большой мешок. Они подъехали, и Дооху с трудом развязал веревку, стягивающую горловину мешка. В нем лежали свежие овощи — крупный картофель, хрустящие капустные кочаны. «Неужели араты, получив на трудодни овощи, отказываются употреблять их в пищу?» — догадался председатель, невольно любуясь крупными капустными вилками с голубоватыми прожилками на белоснежных сахарных листьях. Этот сорт араты прозвали «большая синяя».

— Чудесная капуста! Как жаль, что ее выкинули, — огорчился Дооху.

— Слышал я, что араты выкидывают овощи, вот вам и подтверждение.

— Ты не помнишь, чье здесь было стойбище?

— Старого Пила да еще двух наших полеводов — Лувсанпэрэнлэя и торговца Ванчига. Смотри, председатель, вот еще два мешка валяются. Что будем делать?

— Переложим овощи в переметные сумки.

— И куда повезем этот нежданный груз? На центральную усадьбу?

Дооху на минуту задумался.

— Ни в коем случае! Ты вернешь овощи старине Пилу, а я — остальным. Надо наконец убедить аратов в пользе овощей. И вот что я надумал: когда откроем столовую, установим порядок, чтобы всякого, кто приедет на центральную усадьбу, обязательно накормили овощными блюдами.

— Принудиловка, — недоверчиво усмехается Сурэн. — Не стоит! Пусть лучше в меню будет выбор — и мясные блюда, и овощные. Уверен, люди постепенно приохотятся к овощам.

А тем временем ничего не подозревающий старик Пил спокойно чаевничал в своей новехонькой юрте. Когда собачий лай возвестил о появлении постороннего, жена Пила, старая Дэмбэ, осторожно выглянула за дверь.

— Послушай, муженек, к нам гость едет, везет тяжеленные переметные сумки.

— Очень хорошо, — обрадовался старик. — Гостям мы всегда рады.

Пил и впрямь был доволен: он давно уговаривал жену сварить баранью грудинку, до которой был великий охотник, но она все отнекивалась. Теперь, подумал он, старухе нипочем не отвертеться. Гостя положено потчевать самым лучшим, что есть в доме.

— Ставь котел на огонь, вари грудинку! — распорядился он.

— Погоди! — отмахнулась старуха, распахивая дверь настежь. — Да это же секретарь партячейки. Ох, чует мое сердце, чем это переметные сумки у него набиты. Не иначе обнаружил наши овощи на старой стоянке. Говорила тебе, выкинь их подальше, вот мы и попались, неприятностей теперь не оберешься.

Старый Пил оторвался от чая, выглянул в дверь и тут же в испуге отпрянул.

— Ты права, жена. Надо было зарыть их на речном берегу, там их сроду никто бы не обнаружил. Это ты виновата, все торопила меня: поехали да поехали. Вот и приехали, поздравляю.

Опять старик обвиняет ее во всем! Дэмбэ в сердцах замахнулась на него поварешкой, но Пил ловко увернулся и побежал встречать гостя.

— Здравствуйте, дорогой, — приветил он Сурэна с невинным видом. — Проходите в юрту, а мне, к сожалению, отлучиться надо, спешное дело у меня.

— Когда же вернетесь, дедушка? — поинтересовался Сурэн.

— Не знаю, как управлюсь. Вас моя старуха хорошо примет, я велел ей угощенье приготовить, — смущенно ответил старик, отводя глаза. Хоть бы старуха догадалась оставить для него жирненький кусочек.

— Возвращайтесь поскорее, Пил-гуай. У меня к вам разговор есть. А покуда мы с вашей супругой потолкуем.

От радости, что легко отделался, Пил даже коня не стал седлать, вскочил верхом и дал тягу. «Пусть-ка старуха сама выкручивается, она у меня смекалистая, — думал он, наяривая коня ударами босых пяток. — А я покуда у соседей отсижусь».

Старая Дэмбэ, испытывая легкое презрение к мужу за его постыдное бегство, мужественно приняла на себя первый удар. Когда Сурэн без обиняков поинтересовался, почему они бросили овощи, на выращивание которых было потрачено столько труда, она замахала руками, затрясла седой головой.

— Разве мы скотина, чтобы травой питаться? Мой старик овощи в рот не берет. Плохо мы сделали, что бросили, надо было отдать тем, кто их любит. Я слышала, их можно и жарить и варить, но мы не пробовали и пробовать не собираемся.

— И напрасно, — мягко возразил секретарь. — Овощи очень полезны.

— Послушай, сынок, избавь нас от них. Даром они нам не нужны. Собаки и те жрать не станут.

Дэмбэ попыталась даже прослезиться, чтобы разжалобить Сурэна, но ничего у нее не получилось, зря только терла глаза краем своей синей косынки.

— Успокойтесь, уважаемая, — снисходительно улыбнулся Сурэн. — Я сам приготовлю такой овощной обед, пальчики оближете.

— Что вы, что вы! — запричитала старая женщина, перепугавшись не на шутку. — Не позорьте меня. Чего доброго слухи пойдут — секретарь партячейки приезжал к старому Пилу кухарить, Дэмбэ, мол, обленилась, гостей не угощает. Обсмеют меня.

— Не беспокойтесь, Дэмбэ-гуай. Принесите-ка лучше воды, сейчас примусь за готовку. Очень я проголодался, себе приготовлю и вас накормлю.