От Копакабаны до Амазонки

Но облачко исчезает так же быстро, как и пришло. Длинный обеденный стол собирает весь руководящий состав станции вокруг Селсе Фуртадо. Развертывается оживленная дискуссия, за которой мне трудно следить. Люди Паулу-Афонсу хлопочут о кредитах, чтобы скорее сдать в эксплуатацию еще одну турбину. В поведении инженеров я не замечаю никакого заискивания перед министром, который, впрочем, и сам ни в коей мере этого не ищет. Всех роднит смелая пылкость, общее увлечение. Любовь к Паулу-Афонсу — их страсть. Именем северо-востока они требуют индустриализации, развития.

Спор продолжается за кафезиньо, в креслах вокруг круглого стола. С бывшим стажером «Электриситэ де Франс» мы выскальзываем на свежий воздух в мерцающую ночь. С помощью неба я пытаюсь выяснить вопросы, интересующие меня:

— И аграрная реформа?

— Крупные латифундисты, кажется, поняли, что они должны уступить хотя бы немного. Хотя бы для того, чтобы подтвердить свои права на остальное. Но слишком поздно! Они все проиграют.

— И американцы?

— Эволюция Бразилии совершенно ясна: американские деньги — да! Их хозяйничанье у нас — нет! Никогда! И последующий этап также ясен: подтягиваем ремни и больше не хотим видеть американцев в глаза!

Мой собеседник вдруг обретает язык Парижа и так характеризует президента Гуларта:

— Одному он дарит улыбку, другому — ананас, третьему— апельсин… Даже если между собой они враги. Он танцует самбу. Я за ним больше не иду.

Южный Крест напоминает мне о сне. В комнате, несмотря на удобную постель, на мокрые полотенца, чтобы освежать лицо, руки и торс, я плаваю в собственном поту. Тогда беру простыню, подушку и выхожу во внутренний дворик, где и укладываюсь прямо на земле. Наконец-то споено…

Паулу-Афонсу держит на своих электрических плечах все будущее развитие северо-востока — как сельскохозяйственное, так и промышленное. Ирригация, как и станки заводов, пожирает массу электричества. Поэтому Селсе Фуртадо и следит со столь пристальным вниманием своих острых глаз за установкой нового генератора и линий высокого напряжения, которые от Паулу-Афонсу устремляются во всех направлениях, чтобы насытить киловаттами территорию «Судены».

Быстрыми шагами проходим Действующий машинный зал, чтобы спуститься в подземную часть станции. 30 метрами ниже уже появляется вода, и рабочие в блестящих сапогах перемещаются молча, с медлительностью немого фильма. Спускаемся на лифте еще ниже. Минуем двойную дверь и оказываемся внутри турбинной камеры. Могучий вал турбины без конца вращается в своем отсеке. Еще камера для такого же гиганта. Через несколько месяцев могучая вода хлынет в темноте на лопасти — и где-то в другом месте, за тысячу километров, вспыхнет свет! Я чувствую это так сильно, будто сам бетон дышит пульсирующей жизнью. Линии мощных проводов донесут спасительный ток до самых отдаленных уголков полигона жажды.

Сопровождающий меня инженер руководит работами по установке в этом пустынном, выжженном солнцем краю мачт высоковольтной линии электропередачи.

На трассе люди вынуждены работать с шести часов утра до пяти часов вечера с часовым перерывом в полдень, чтобы приглушить голод и отдохнуть от жары.

Параллельно линии приходится делать дороги двойной ширины. Рабочие дробят камень, долбят непослушную землю, чтобы провезти громоздкие двуглавые мачты. Потом мачты поднимают, и на фоне однообразного голубого неба пустыни они выглядят как-то особенно угловато и резко…

На утоление жажды «Судена», ведущая работы, предусматривает 20 литров питьевой воды на каждых двух рабочих в день.

От Паулу-Афонсу до Ресифи и Баии, до текстильных фабрик и нефтеперегонных заводов «Петробраза» более чем на 2 тысячи километров протянутся линии, обеспечивающие непрерывную подачу жизненной энергии…

Самолет отрывается от земли, оставляя позади себя облако пыли. Тот же невеселый, заскорузлый пейзаж, будто поле битвы, обезжизненное атомным взрывом…

Я использую небесное уединение и тот факт, что сижу локоть в локоть с министром, и атакую его вопросами:

— Мне не совсем ясны цель и намерения «Союза ради прогресса». Помогает ли вам эта американская организация?