От края и до края. Сказки народов Советского Союза

— Ну, это даже при моей бедности не большое богатство, — подумал Манук. — Да что тут скажешь? На то и подарок: нравится не нравится, а бери. К тому же в хозяйстве ничего не пропадёт. Чалму надену в жаркий день, чтобы солнце голову не пекло. Сумка в пути всегда пригодится — в ней и хлеб, и сыр, и кувшин с вином поместятся. А наймусь к кому-нибудь чабаном, буду на свирели играть, вот стадо и пойдёт за мной, куда захочу.

Взял он всё своё богатство и довольный пошёл домой. А чтобы итти было не так скучно, по дороге собирал он битые стёклышки и бросал их в сумку.

— Порадую матушку, — думает. — Сделаю ей новую солонку. Наша-то совсем никуда не годится.

Подходит Манук к дому, а мать уже навстречу к нему бежит.

— Манук-джан, какой подарок получил ты? — кричит издали.

— Подарков много, матушка, — отвечает Манук. — Вот получай. — И Манук вытащил из-за пазухи чалму, сумку и свирель. — А от меня ещё пригоршня битых стёклышек вдобавок — сделаю тебе из них новую солонку.

Очень огорчилась мать, увидев, что за подарки принёс сын.

Да что тут скажешь? На то и подарок: хочешь не хочешь, а бери.

Вот вошли они в дом, и принялась старуха вытряхивать из сумки стёклышки. А оттуда — что за диво! — не простые стёклышки, а самоцветные камни посыпались.

— Смотри, сынок, — воскликнула мать. — Ведь этим камням цены нет, а ты из них солонку делать хочешь.

Удивился Манук.

«Как же так? — думает. — Ведь сумка была совсем пустая, — это он хорошо помнит, — и стёкла по дороге он собирал совсем простые — за это он тоже поручиться может. — Откуда же в сумке такие сокровища взялись?»

— Знаешь, что, матушка, — сказал, наконец, Манук, — собери-ка на дворе побольше камешков, положим их в сумку и посмотрим, что будет.

Так они и сделали.

Набрала мать на дворе целый передник щебня, битых черепков и осколков, насыпала весь этот мусор в сумку, потом встряхнул Манук сумку раз, другой и высыпал всё, что в ней было, на пол.

Смотрит Манук, смотрит его мать, и глазам своим Не верят. Вместо щебня и битых черепков на полу блестит, сверкает, искрится целая гора самоцветных камней.

— Не плохую сумку получил ты в подарок, — сказала мать. — Давай-ка посмотрим теперь, что за чалму ты принёс. Ну-ка надень её.

Надел Манук чалму на голову, словно растаял в воздухе.

— Манук-джан, сын мой, охотник Манук — где ты? Глаза мои не видят тебя! — воскликнула мать.

— Я здесь, матушка, как стоял, так и стою перед тобою. Неужели ты меня не видишь? — удивился Манук и снял чалму.

Снял — и снова появился перед глазами матери.

— Эта чалма, ещё лучше, чем сумка, — сказал Манук. — В ней от всякого врага уйдёшь, от недобрых глаз всегда спрячешься.

— Давай, сын мой, испробуем-ка и свирель, — сказала мать. — Может быть, и она не простая.

Взял Манук свирель, и только дунул в неё, сразу выросли из-под земли сорок арабов. Стали они в один ряд, крикнули в один голос:

— Охотник Манук, что нужно тебе? Приказывай! Разрушить или построить? Прогнать или поймать?

— Ни разрушить, ни построить, ни прогнать, ни поймать. Вернитесь, откуда пришли, — сказал Манук.

И тотчас все сорок арабов исчезли, словно их и не было.

— Ну, эта свирель, кажется, лучше всех подарков, — сказал Манук и запрятал её поглубже за пазуху.

На другой день говорит мать сыну:

— Манук-джан, пойду-ка я продам один камень и куплю нам хлеба и сыру. Давно мы не ели с тобой досыта.

Выбрала она камень побольше да поярче и пошла к ювелирных дел мастеру.

Посмотрел мастер на камень и говорит:

— Не могу, — говорит, — купить у тебя этот камень. Всех моих денег не хватит, чтобы заплатить за него. Иди к моему соседу, он побогаче меня.

Пошла старуха к другому мастеру. Показала ему свой камень.

Посмотрел на него мастер и говорит:

— Нет, не могу его купить. Нечем мне за него платить, даже если всю свою лавку продам.

Совсем расстроилась старуха.

— Да ты дай, что можешь, — говорит. — Лучше я за бесценок отдам, чем, за ценой гоняясь, без гроша сидеть буду.

Наконец уговорила она мастера.

Взял он камень, а ей отдал все свои деньги, да ещё в долгу остался.

Не заходя домой, пошла старуха на базар и на радостях столько накупила хлеба, сыру и мяса, что едва в руках унесла.

С тех пор зажили мать и сын словно у себя в гостях. Построили новый дом, накупили разной утвари, — про нужду и заботу думать забыли.

Да не забыла их забота.

Услышал Манук, что у царя той страны есть единственная дочь, из всех красавиц — красавица. Много прекрасных юношей добивались её руки, но никто не угодил её отцу, никто не пришёлся по сердцу ей самой.

«А что, — подумал Манук, — не попытать ли и мне своё счастье? Чем я не пара царевне? А уж таких богатств, как у меня, ни у одного царя нет».

И как задумал, так и сделал. Нарядился чужеземным купцом и пошёл во дворец. Да не с пустыми руками пошёл, а с богатым подарком. Выбрал он из своих самоцветных камней три самых красивых камня, положил на серебряное блюдо, покрыл сверху узорной парчой и понёс.

Стражники провели его в царские покои.