От края и до края. Сказки народов Советского Союза

Не откладывая дела, сыграли свадьбу. Гостям на пиру счёта не было, ели-пили доотвала, плясали до-упаду.

А через неделю снова позвал князь своего сына и снова велел ему готовиться в дорогу.

Опять, как в первый раз, с вечера приготовил Ахмат сумку с едой, на рассвете оседлал коней и в назначенный час привёл их к крыльцу. И опять, как в первый раз, приказал князь оставить сумку с едой, вскочил на коня и поехал прежней дорогой. А куда — и на этот раз не сказал.

Доехали отец и сын до того самого места, где дорога расходится, и снова обратился отец к сыну с теми же словами:

— Сын мой, я устал в пути, и голод мучает меня. Не утолишь ли ты мой голод и не сократишь ли нашу дорогу?

Что тут придумаешь? Не знает Ахмат, как и ответить. Понурив голову, молчит. Разгневался отец.

— Ах ты ишак! — воскликнул он и сгоряча стегнул сына плёткой. Потом повернул коня и поскакал назад.

Невесёлый вернулся Ахмат домой. И больно ему, и стыдно, и обидно. И хоть ни слова не сказал он жене, сразу увидела она, что неладное что-то случилось с мужем.

— Скажи, друг, что с тобой? — спрашивает она Ахмата. — Какая забота у тебя на душе?

— Зачем говорить? — отвечает ей Ахмат. — Всё равно ты мне ничем не поможешь.

— Кто знает, может быть, и помогу, — говорит жена.

И рассказал ей Ахмат всё, что с ним было: как поехал он с отцом в горы, — в первый раз и во второй раз, — как не позволил ему отец брать с собой сумку с едой, — и в первый раз и во второй раз, — куда едут — не говорил, зачем едут — не говорил, а потом сам же обрушивал на него свой гнев за то, что не мог Ахмат накормить отца и найти короткую дорогу.

— Да что он, рассудка лишился, что ли! — воскликнула жена. — Где же это видано, чтобы человека можно было накормить без еды, а дорогу сократить, не зная пути!

А в это время старый князь стоял возле дома своего сына и, приложив ухо к стене, слушал, о чём говорили муж с женой.

Услыхал он слова невестки, вздохнул печально и пошел прочь.

А на утро позвал он соседей, при них выделил невестке её долю имущества и отослал её в родительский дом.

— Довольно, — говорит, — и того, что у меня сын недалёкий, не хочу, чтобы и невестка была глупа.

Прошло ещё немного времени, и решил князь, что поедет он сам искать невесту своему сыну.

Не откладывая дело, велел он подать себе коня и отправился в путь.

Ехал он, ехал, и когда солнце ушло за горы, а тень от гор покрыла землю, решил князь остановиться где-нибудь на ночлег.

А как раз в это время молодой пастух гнал по дороге стадо овец.

— Привет тебе, чабан, — сказал князь, подъезжая к стаду. — Не скажешь ли ты, далеко ли до ближнего селения?

— Привет тебе, господин, — ответил пастух. — Селение совсем недалеко. Вон за тем холмом. Видишь — народ толпится.

— Вижу, вижу, — сказал князь. — А не знаешь ли ты, что делают эти люди в такой поздний час?

— В нашем селении умер один человек, — ответил мальчик. — Вот они его и хоронят.

— Что же, этот человек совсем умер или не совсем? — опять спросил князь.

Удивился мальчик. Сразу даже не нашёлся, что ответить. А потом и говорит:

— Ну, конечно, совсем умер.

— Ну, если совсем, — сказал князь, — тогда и жалеть его некому.

Ещё больше удивился мальчик, но ничего на этот раз не сказал. А про себя подумал: «Видно, старик этот не в своем уме».

Наконец, добрались они до селения.

— Скажи мне, дорогой, — спросил тут князь, — в чей дом могу я войти гостем, чтобы переночевать и отдохнуть после долгого пути?

— Да будет светлым твой приход, — сказал пастух. — В нашем доме ты найдёшь и кров, и отдых, и добрую встречу. Вот наш дом, первый при въезде.

И загнав стадо во двор, он помог князю спешиться и повёл его в дом.

Сам хозяин встал князю навстречу, а его дочь Салымхан взяла из рук князя плеть и сняла с него бурку.

Князя усадили на самом почётном месте, около очага, дочь хозяина поставила перед ним еду и сладкое питье, а хозяин повёл с ним добрую беседу.

Потом на подушках и коврах приготовили князю постель, и, когда улёгся он, Салымхан унесла его чувяки и ноговицы, чтобы почистить их и починить.

Лежит князь на мягкой постели и слышит всё, что делается за стеной. А за стеной брат и сестра разговаривают.

— Да простятся мне эти слова, — говорит брат, — но кажется мне, что гость наш не в своём уме. Увидел, как нашего соседа хоронят, и спрашивает: «Что, совсем умер этот человек или не совсем?» Я чуть в лицо ему не рассмеялся. Уж не думает ли он, что мы людей заживо хороним!

— Вот сразу и видно, что мал ты и ещё не набрался ума-разума, — отвечает ему сестра Салымхан. — Если уж смеяться над кем-нибудь, так это над тобой. А гость наш — человек, умудрённый годами, он дело тебя спросил, только ты не понял его слов.

— А что ж его слова значат? — спрашивает брат.

— То значат, что хотел наш гость узнать, остались ли после покойного наследники или не остались? Потому что, пока течёт кровь умершего в жилах его детей, он ещё не совсем умер.

Услышал князь слова девушки и подумал: «Благодаренье аллаху, что он привёл меня в этот дом! Вот кого посватаю за своего сына. Эта девушка будет достойна княжеского рода».

И как решил, так и сделал.