От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

Закостеневший средневековый королевский режим становился невыносимым бременем для зарождающегося среднего класса, буржуазии, торговцев, предпринимателей, интеллигенции, для афганских разночинцев. Он уже не мог адекватно реагировать на потребности в переменах. Требования провести реформы раздавались все громче. Стихийные бедствия и голод в начале 1970-х годов расшатали режим, и он отреагировал в 1974 году верхушечным переворотом родственника короля Мухаммеда Дауда, который провозгласил республику, оставив, по сути, все по-прежнему.

Власть была ослаблена переворотом. А в это время в обществе окрепла другая, крайняя по своему радикализму сила — марксистская Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА). Чем больше запаздывали с реформами прежний режим или колониальные власти, тем больше влево склонялась активная часть оппозиции. Это явление стало распространенным: Эфиопия, Ливия, Ангола, Мозамбик, Южный Йемен… Афганистан тоже не стал исключением.

К левым, марксистским группировкам в Афганистане, как и в Эфиопии, примкнула значительная часть революционно настроенного офицерства. Потускневшая в других районах мира модель социализма советского образца для отсталого Афганистана сияла достаточно ярко — слишком разительный контраст с ним представляла советская Средняя Азия. Негативные стороны жизни среднеазиатских советских республик казались афганским марксистам второстепенными по сравнению с достижениями.

Народно-демократическая партия Афганистана была нелегально создана в Кабуле в январе 1965 года. Во главе ее стояли пуштуны Нур Мухаммед Тараки и Хафизулла Амин. В 1967 году от НДПА откололась фракция во главе с таджиком Бабраком Кармалем, названная «Парчам» («Знамя»). Другая, численно большая часть партии, получила наименование «Хальк» («Народ»), по названию печатного органа НДПА. Это был раскол и на личной, и на этнической почве, но также из-за тактических разногласий. Большинство офицеров были хальковцами.

В июне 1977 года обе фракции объединились в НДПА с целью ниспровержения режима президента Дауда. 27 апреля 1978 года Дауд был свергнут в результате кровавого военного переворота, получившего официальное наименование Великая апрельская революция. 29 апреля был сформирован Революционный совет из 35 членов. В первом правительстве Тараки, состав которого объявили 1 мая, было 11 членов «Халька», 10 — «Парчама». Кармаль стал заместителем премьера, а Амин — министром иностранных дел. Реальная власть была в руках Тараки, генерального секретаря НДПА, председателя Революционного совета, премьер-министра и командующего вооруженными силами. Отметим, что «из 21 члена нового правительства, созданного после 17 апреля, 10 учились в США и трое — в СССР»^{233}.

За переворотом не стоял Советский Союз. Это обвинение в адрес СССР не раздавалось из серьезных источников на Западе даже в разгар антисоветской пропагандистской кампании. В Межведомственном разведывательном меморандуме США от 28 сентября 1979 года говорилось: «Мы не имеем убедительных свидетельств, подкрепляющих утверждение, что Советы стояли за переворотом, который привел к власти марксистов»^{234}.

«Когда поэт и литератор Тараки побывал в 1965 году в Москве на съезде писателей, — говорил специалист по истории Афганистана профессор Ю.В. Ганковский, — его никто на высоком уровне не принял. Лишь референт международного отдела ЦК беседовал с ним и высказал убеждение, что Афганистан не готов к социалистической революции»^{235}.

Сейчас стало известно, что о планах переворота знала советская внешняя разведка и даже отговаривала от него руководство НДПА, но безуспешно.

Афганистан созрел для революции. Весь вопрос состоял в том, какой революции, какие силы совершили ее и какую программу собирались выполнять.

Новое правительство с наивным (может быть, преступно наивным) романтизмом, унаследованным от экстремистов из иранской партии Туде, продемонстрировало презрение к исламу и вызвало враждебность значительной части мусульманского духовенства в глубоко религиозной стране.

Автор этих строк, находившийся в этот период в Каире, все ждал сообщения о том, когда же политбюро НДПА заложит мечеть и совершит по этому поводу коллективную молитву, но не дождался. Марксистам, взявшим власть в Афганистане, эта простейшая, прагматичная мысль не приходила в голову.

Афганские революционеры провозгласили амбициозные планы, включая земельную реформу, развитие образования и культуры, освобождение женщины, уменьшение налогов, начали кампанию против коррупции, кумовства, контрабанды и наркотиков. Они не учитывали, однако, социально-политические реалии и духовную и ментальную ориентацию афганского общества.