От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

Было продвижение в сотрудничестве СССР с Иорданией, куда Советский Союз поставил кое-какие средства ПВО. Но тесные связи Иордании с США не изменились, хотя соглашение с СССР и вызвало в Вашингтоне определенное раздражение. Советский Союз по инерции высказал осторожное недовольство соглашением Хусейн — Арафат 1985 года, намечавшим рамки возможных переговоров с Израилем, но приветствовал попытки короля Хусейна играть роль посредника между Сирией и Ираком. Политически СССР выиграл, когда король Хусейн высказался за советское участие в международной конференции по ближневосточному урегулированию. В апреле 1987 года было ликвидировано соглашение Хусейн — Арафат, что тогда сорвало американские посреднические усилия. Это было прежнее перетягивание каната, фактически никуда не ведущий бег на месте.

В июне 1985 года президент Сирии Асад нанес визит в Москву, чтобы встретиться с Горбачевым и скоординировать усилия двух стран в ближневосточных делах. Сирийский лидер хотел также провести зондаж намерений нового советского руководства. Он, как обычно, рассчитывал на увеличение поставок оружия.

В конце 1985 года Москва поставила Сирии новые военные катера, в начале 1986-го — несколько сот новых танков Т-80, а затем, в конце года, — ракеты СС-23 с дальностью действия более 500 км, которые могли создать серьезную угрозу для главных израильских аэродромов^{292}. Можно, впрочем, предположить, что эти поставки были запланированы заранее и вовсе не были немедленным следствием визита Асада.

Когда сирийский президент вновь приехал в Москву в апреле 1987 года, опытное и неплохо ориентирующееся в обстановке сирийское руководство скоро поняло, что Советский Союз меняется, как меняется и его политика. Прежнюю роль защитника сирийских интересов Советский Союз играть не собирался. Начиналась адаптация сирийского руководства к новым международным реалиям, медленный разворот к США, вообще к Западу, ставший более заметным во время кризиса в Персидском заливе.

В мае 1988 года вице-президент Сирии Хаддам посетил Москву. И несмотря на коммюнике, в котором говорилось о «доверии между руководством двух стран»^{293}, чувствовались разногласия как по поводу сирийской политики в Ливане, так и относительно старых требований Дамаска о «стратегическом паритете» с Израилем.

По западным данным, поставки советских вооружений в Сирию постепенно уменьшались. Самолеты МиГ-29 сначала были поставлены в Индию и Ирак и лишь в августе 1987 года — в Сирию^{294}. Видимо, разногласия не были урегулированы и во время визита министра обороны СССР Язова в Дамаск в марте 1988 года. Сирия, регулярно выплачивая экономические долги, задерживала выплату военных^{295}.

Советская позиция по поводу ливанского кризиса оставалась при Горбачеве такой же, как и раньше. Советская пресса продолжала поддерживать левые силы в Ливане. Советский Союз не одобрял политики насилия групп, которых поддерживали сирийцы, и не был сторонником полной сирийской гегемонии в Ливане. В Москве были озабочены возможностью сирийско-израильского столкновения в Ливане, но обе стороны выработали здесь свои правила игры и вели себя достаточно сдержанно по отношению друг к другу.

Дипломат. Пока Асад стоит у власти, мне кажется, изменения будут спускаться на тормозах. Каких-то форм нервической реакции типа садатовской со стороны Сирии по отношению к Москве не будет. Мы интересовали сирийцев как источник вооружений — это было главным. В политическом плане они использовали наше влияние для того, чтобы себя изображать на Ближнем Востоке в виде фигуры номер один. Мы не были с Сирией союзниками в подлинном смысле, мы были партнерами в конкретной политической игре. Сейчас меняются и игра, и ее правила, и участники. Драматизма нет. Все-таки экономические связи с Западом у сирийцев преобладали. Наша торговля с Сирией — меньше двух процентов их валового оборота — мизер. Когда раньше речь шла о военном сотрудничестве с Насером, и Садатом, и Асадом, мы всегда находились под прессом их непомерных требований. И каждый раз уступали немножко. Мы считали, что тем самым мы двигаем наши отношения вперед. А у них вот эта наша политика, когда они вынуждены выдавливать из нас что-то по частям, вызывала раздражение, которое накапливалось и отравляло атмосферу в личных отношениях. Правильнее было бы честно открывать карты перед нашими партнерами и говорить им о том, какая у нас стратегия в области военных поставок. Сейчас мы это начали делать. Но раньше мы сами, наверное, не знали, какая у нас стратегия.

Автор. А сейчас мы знаем? Как бы вы ее сформулировали?

Дипломат. Мы уже начинаем все откровеннее говорить о том, что такое «оборонная достаточность». Достаточность для нас и достаточность для них. Это лучше, чем каждый раз отрывать от себя куски под их нажимом.

Автор. Отплатят ли США за жест Асада в период кувейтского кризиса?