От любви с ума не сходят

- И у нас тоже. Время такое - кого найдешь на мизерную ставку санитара, чтобы менять тяжелым лежачим больным грязное белье, а он согласен. Ну и еще, конечно, ночами он тут напивается с дружками - и подружками. Я думаю, он и сейчас заглянул, чтобы проверить, чисто ли поле. У нас есть одна медсестра… Молодая девушка, но уже алкоголичка. Я случайно узнал, что вон в том углу она хранит свои запасы, - и он указал мне на спрятанную под батареей мерную колбу, до половины заполненную прозрачной жидкостью.

- Почему ты ничего не предпринимаешь?

Валентин грустно пожал плечами:

- А что я могу сделать? Вызывать ее на ковер - вызывали, и не раз. Заставить ее лечиться мы не можем. А выгнать… Ну, во-первых, она замечательная сестра, несмотря на свое пристрастие. К тому же, оставшись без работы, она совсем пропадет.

Когда я вернулась в стрессовое, мне все еще было не по себе, что этот человек - мысленно я уже называла его убийцей - так близко от меня.

18

В субботу я работала и моталась по городу с Эриком, а следующий день, воскресенье, начался для меня необычно - со звонка соседки, Гришиной матери. Она хлюпала носом; за ее спиной молча возник сын и так же молча увел Грея на утреннюю прогулку. Я провела ее в комнату, усадила и предложила чашку чая и, подумав, - сигарету.

- Рассказывайте, Алевтина Борисовна.

Все так же хлюпая носом, она поведала мне свою историю - увы, типичную для нашего времени. Я уже где-то писала, что Гришина семья теснилась впятером в двух комнатах. Они, естественно, стояли в муниципальной очереди на квартиру - и могли стоять в ней еще несколько поколений, а потому лихорадочно покупали билеты всевозможных жилищных лотерей и акции московского правительства. Они были оптимистами и верили, что судьба им улыбнется.

У Алевтины Борисовны была старшая сестра, которая предпочла взяться за решение той же самой проблемы куда более радикальным способом. Эта была вечная история короля Лира и его дочерей, где в роли неразумного монарха выступали родители Алевтины, сама она играла Корделию, а Гонерилью и Регану в одном лице исполняла ее сестра Антонина. Отец их, как инвалид войны, получил прекрасную квартиру в престижном районе; старикам там бы жить и жить - но им захотелось, чтобы дети были рядом и ухаживали за ними. Значит, решили они, мы облагодетельствуем одну из дочерей, съехавшись с ней. Младшую дочь эта идея не вдохновила - ей хватало забот со своими тремя отпрысками, терпеть еще и мамины капризы ей вовсе не улыбалось - насколько я поняла из ее рассказа, Софья Сергеевна была дама с тем еще характером.

Но до своей старшей дочери, как выяснилось, ей было далеко. В конце концов родители поддались на Тонины уговоры и переехали вместе с ней, ее мужем и внуком в прекрасную трехкомнатную квартиру на Юго-Западе - даже с двумя туалетами. Правда, в большой туалет стариков не пускали - зять его запер на ключ. В общем, очень скоро стало понятно, что внимательные детки были заинтересованы только в родительской жилплощади, а их самих воспринимали всего лишь как надоедливое к ней приложение. Облегчать родителям тяжкую ношу недугов и старческих немощей они вовсе не собирались - так что за отцом, которого частично разбил паралич, пришлось все равно ухаживать самой Софье Сергеевне, а когда и ее угораздило сломать себе шейку бедра, все заботы о маме с папой легли на плечи Корделии - то бишь Алевтины, которую, кстати сказать, Антонина нередко таскала за волосы.

Но все когда-нибудь кончается, и Софья Сергеевна наконец почти встала на ноги и решила побыстрее вернуть первоначальный статус-кво. Правда, добровольно детки разъезжаться не захотели, и ей пришлось подать заявление в суд. Как раз на следующей неделе должно было состояться очередное заседание - но позавчера, в пятницу вечером, Алевтине дозвонился отец и что-то пытался ей объяснить, но не смог - связь прервалась. Она перезвонила, но трубку на этот раз взяла сестра и грубо объяснила, что родители спят и она не будет их беспокоить. Почуяв неладное, Алевтина помчалась на другой конец города и добралась-таки до отца; беспомощный и полуодетый, он лежал на незастланной постели. Оказывается, несколькими часами раньше, когда Софья Сергеевна занималась сложной и длительной процедурой его купанья, дверь в ванную внезапно отворилась, и двое мордатых парней в белых халатах схватили ее и куда-то потащили. Она закричала; один из насильников заломил ей руки. Старый солдат попытался встать, чтобы защитить жену, но забыл про свою парализованную ногу и упал.

- Куда вы меня тащите? - кричала Софья Сергеевна, и один из мордоворотов ответил:

- Куда надо: в дурдом, - и они ее увезли прямо в чем она была: в мокром халате и фартуке.