От марксизма к постмарксизму?

Во-первых, внутренняя фрагментация рабочей силы на информационных производителей и заменяемую родовую рабочую силу; во-вторых, социальное исключение значительного сегмента общества, состоящего из сброшенных со счетов индивидов, чья ценность как рабочих/потребителей исчерпана и чья значимость как людей игнорируется341.

Важная эмпирическая работа о рабочих всего мира, «Силы рабочих» Сильвер, которая упоминалась выше, заканчивается похожим замечанием:

…нет никаких оснований ожидать, что только потому, что капитал находит выгодным относиться к рабочим как к заменяемым эквивалентам, рабочие сами найдут, что в их интересах соглашаться с этим. Скорее неуверенные люди (включая рабочих) имеют все основания настаивать на значимости неклассовых границ и ограничений (таких как раса, гражданство, гендер)342.

Пока бестселлеры Хардта и Негри, а также Жижека служат свидетельством творческого продолжения и привлекательности марксистских традиций, исследователи, тяготеющие к социологии, скорее скептично настроены по отношению к претензии Спинозы на то, что «пророческое желание непреодолимо» и что «пророк создает свой народ»343.

Гибкие левые

Последние траектории марксизма включают и модус гибкости, который прокладывает себе путь через враждебную и неизведанную землю. Лондонское «New Left Review», которое стало общепризнанным лидером левой социальной мысли, по меньшей мере в англосаксонском мире – а по факту hors pair344 и на любом другом языке, включая франкоговорящий и испаноязычные миры (теперь в дополнение к журналам на итальянском, греческом и турецком языках есть и испаноязычное издание) – успешно перезапустилось в 2000 году с манифестом непримиримости по отношению к «бескомпромиссному реализму»345. Перри Андерсон, руководивший «New Left Review» на протяжении более сорока лет и ставший архитектором перезапуска, является не только известным марксистским историком, но также и мастером интеллектуальной критики и способен направлять ее и на сам марксизм346.

С исторической точки зрения «New Left Review» лучше всего было бы обозначить как неомарксистский журнал, всегда склонный к теоретическим инновациям, сдержанный к эксплицитной политической экономии и открыто незаинтересованный в экзегезе и сопутствующей полемике. Яркость и радикализм, но не ортодоксия и тому подобные вещи, всегда были критериями для публикации в «New Left Review». За это приходится платить краткосрочным отсутствием политической значимости, хотя журнал всегда вносил свой вклад и ориентировался на радикальные социальные движения, от студенческого движения 1960‐х годов до altermondialiste 347движения 2000‐х годов. И откровенный политический радикализм «New Left Review» не помешал его включению в Social Science Citation Index.

Некоторые другие рупоры европейского марксизма также выжили – прежде всего три немецких периодических издания «Das Argument», «Prokla» и «Sozialismus» (изначально имевший название «Beiträge zum wissenschaftlichen Sozialismus» – «Вклад в научный социализм»), которым пришлось столкнуться с проблемой преемственности поколений; но также и британский журнал «Capital and Class». Философско-феминистская пара Вольфганга Фрица и Фригги Хауг все еще заправляет «Das Argument», а экономист Эльмар Альтфатер руководит «Prokla» (акроним от «Проблемы классовой борьбы»). Более общие интеллектуальные или прямо политически ориентированные журналы оказались менее устойчивыми. Французское издание «Les Temps Modernes» пережило смерть Сартра и де Бовуар, но больше не является весомым изданием для левых. Когда-то живой британский журнал «Marxism Today» схлопнулся вместе с концом Советского Союза. В Италии «Rivista del Manifesto» сдался в 2004 году.