От меня до тебя — два шага и целая жизнь

Глава 27

Сидя за ломберным столиком, лишенным, впрочем, сукна, Анна Карловна держала кончики пальцев в мисочке, массируя попеременно суставчики и готовясь делать маникюр. Розовая пенка вскипала и радовала обоняние Анны Карловны. Сигизмунд Геннадиевич, заложив большие пальцы рук за витой пояс шлафрока, прохаживался рядом, мягко ступая с мыска на пятку, что означало крайнее раздражение. Кёнигсберский ветер, так и не ставший калининградским, нёс упоительный запах книг из библиотеки Валленродта, потрескивание янтарных музейных экспонатов и плеск волн реки Преголи. Анна Карловна ощущала себя в совершеннейших Европах, а Сигизмунд томился. Его невеста, прочная литовская девушка с лицом соломенной куклы, поджимала и без того незаметные губы и поглядывала в сторону аэропорта Храброво — намекая на возможное перемещение в иные оазисы. Аня! — Сигизмунд решился. — Пойми, я счастлив. Мы счастливы, — поправился он, — мы с Мигле очень любим тебя (Сигизмунд скрестил пальцы за спиной), — но… обстоятельства… и потом? знаешь, просто необходимо! Муня? — Слеза скатилась в ванночку и разбавила сладость розовой воды, — ты меня гонишь? Меня? Я думала найти здесь кров. Ночлег. Убежище, в конце концов! Впрочем, у меня есть Малый Гнездиковский. Там не так хорошо, как у тебя… и этот миленький рыбный квартальчик… ну, чёрт с тобой и с твоей корюшкой. Женитесь! Я уеду завтра! Анна! — Сигизмунд обнял сестру за плечи вполне искренне, — я должен сообщить тебе неприятную вещь. У тебя тайная мужская болезнь! — восхитилась Анна Карловна, — какая прелесть! Мунька, сейчас все лечат! Я сама буду делать тебе уколы! Это так романтично! О! Она была портовая девушка? Из таверны? А ты ее полюбил… ах, как это прекрасно! АННА! — Сигизмунд сжал плечи Анны Карловны, — твоей квартиры в Гнездиковском нет. Что ты городишь? Как это — нет? Она очень даже есть! Конечно, нужно перевезти вещи, да… ремонт, потолки, обои… это пустяки! АННА! Осип сдал твою квартиру! — Сигизмунд промокнул краешек глаза голубым платком в желтую клетку, — сдал, Анна… Ну, что это — сдал? Пусть прекратит сдавать. Какая глупость. Вечно Оська мудрит. Это жена его, дура полнейшая, как ее в консерваторию приняли? Да она Шумана от Шуберта не отличит! Увы, аренда на 49 лет. Договор с немцами. Если прекратить действие договора, придется выплатить огромную неустойку, Анна, — Сигизмунд играл малахитовым пресс-папье с фигуркой Русалочки. Ну пусть выплатит, в чем дело? — Анна Карловна аккуратно полировала пилочкой нежные ноготочки, — вечно вы делаете трагедию из пустяка. Осип стал чудовищный скаред! АННА! — Сигизмунд вертелся вокруг нее, как кобель, запутавшийся поводком у фонарного столба, — Анна! деньги пошли на покупку машины твоему… э-э-э супругу, и еще проценты! Аня, в ближайшие 47 лет жить тебе негде. Прости. Еще раз — прости. Еще раз — прости… да что ты заладил? Мне что, в деревню??? Да, Анечка. И билеты уже куплены. Мерзавцы вы оба! — Анна Карловна бросила полировать ноготь, взвизгнула коротко и буквально вцепилась ногтями в шею Сигизмунда, — Я вижу, что я для вас кукла; поиграете вы мной, изломаете и бросите. Вы губите меня… губите! Бесприданница, — сказал сам себе Сигизмунд, — финал.

Глава 28