От меня до тебя — два шага и целая жизнь

Дверь ПАЗика сложилась гармошкой, и из автобусика полетели на землю баулы, чемоданы, перехваченные крест-накрест ремнями, сумки, рюкзаки, и тугой узел, сколотый поверху английскими булавками. Показалась пухлая женская ручка, оснащенная рубиновыми перстнями и золотыми часиками, а после уж и вся дамочка, в столь туго обхватившем ее ярком платье, что была она схожа с дивной красоты гусеницей. — Руку кто подаст? — у гусеницы оказался приятный медовый голос. Никто не подал. Некому просто было. Прибывшая гостья постояла, обошла багаж, удовлетворенно кивнула, обнаружив на фонарном столбе табличку с заветным словом «БОЛЬНИТСА», и, переливаясь и поигрывая выпуклостями, засеменила к крыльцу. В голубой прохладе медпункта сидела Любочка и писала отчет о повышении сроков жизни. Любочке было сильно за семьдесят, но она попадала в вену даже вслепую и умела, лишь взболтав баночку, определить плотность и удельный цвет мочи — на глаз. Кроме того, Любочка достоверно знала, чем болели бабки нынешних бабок, потому с легкостью ставила диагнозы, не прибегая ко всяким глупым исследованиям. Дамочка, войдя, повела носом и сморщилась — по давней привычке медпункт мыли, не жалея хлорки. Что вам, — Любушка стрясла очки на кончик носа, так как руки ее были заняты, — вы с автолавки, что ли? Так вам того, в район, санэпидстанция там, мы заключениев не даем. Дамочка поболтала головой — крупные фальшивые рубины вспыхнули и пустили розоватые отблески по стенам. Вы глухая, что ли? — успокоилась Любочка, — это вам опять в район. У нас ушника нет. Глазника нет. У нас есть только я. Дамочка достала блескучую, в пайетках, сумочку. Любочка с интересом смотрела в окно, скрывая любопытство. На шлепнувшийся на стол пакет Любочка глянула мельком, но дамочка пододвинула ей пакет под нос. Гёгурчун Базаргановна Непротыкайко, — слив в одно долгое гё-гу-ба-не-ко, — пропела дамочка. Иди ты! — Любочка взяла пакет. В нем был красный диплом Махачкалинского медицинского института, который дамочка, судя по датам, окончила еще в 1953 году. Так вы докторша новая? — Любочка всплеснула руками, — хорошо как! Теперь больных начнем принимать! Это лишнее, — Г.Б. махнула рукой, — где здесь душ? Душ? — задумалась Любочка, — так неподалеку, в деревне Пантюхово есть у дачника душ, он нам показывал. Всего ничего, километров восемь, если напрямки, лесом… А как вас по-простому называть, у нас люди пожилые насчет резко обучится, не смогут, боюсь не осилют? Хоть по первости? Та заерзала, диплом быстро в бюстгальтер спрятала, и согласилась на Галину Борисовну, но — неохотно. Новая врач вздохнула так глубоко, что стало слышно, как сорвался крючок на застежке, — проследите, чтоб вещи перенесли в коттедж, и душ организуйте! Через час чтобы всё было, больных не принимать, обед в столовую, персонал — завтра. К 10 утра. Буду планерку проводить. И учтите! — новая врач подняла палец вверх, — я вас построю! Распустились! Где пожарный щит? Где портреты руководства? Чтобы было! — и, упершись пухлыми ручками в пухлые бока, сладко зевнула.

Глава 24