От начала начал. Антология шумерской поэзии

Затем рассказ переходит к изложению событий в Уруке: Энмеркар готовится к походу на Аратту и собирает войско. Описание участников похода является также своего рода введением к рассказу о самом походе Лугальбанды и его болезни. Самый конец текста повествует о принесении жертв главным богам, появлении месяца, солнца, Иналны-Венеры и сил тьмы из мировой бездны Абзу. Лугальбанда, свидетель и участник этих событий, может рассматриваться как герой, прошедший испытательный обряд, получивший сверхъестественную силу-энергию высших стихий и наделенный неким знанием, позволившим ему искать и найти волшебного орла-помощника, что составляет уже вторую часть сказания, или второй эпос.

Характерно, что испытания, которым подвергается Лугальбанда, входят а набор проверок-испытаний членов охотничьих общин: голодинис, молитвы-медитации, направленные на достижение благорасположения небесных планет: солнца, месяца и Венеры, получение от них живительной силы, питание особой пищей (трава и вода жизни — силы), совершение действ, составляющих открытие и «порядок» мира: ловля жертвенных животных, высечение опт, выпекание хлеба, принесение жертвы. Каждое действие исполняется не только как бы в первый раз, оно для Лугальбанды и есть то самое первое действо, которое приводит его к «знанию» — общению с волшебной птицей и се птенцом, обретению помощника в ее лице и т. д.

Первый столбец цифр даст сквозную нумерацию, второй — совпадает с нумерацией издателей текста. Строки комментируются согласно нумерации второго столбца, то есть по изданию.

19, Букв, «направил к городу боевое оружие».

23. Или «Жрец верховный призыв объявил по странам».

53. Букв. «С верху (с небес?) до "великой земли" его стояние».

57. «Пес, пожирающий трупы» — распространенное сравнение в шумер-iimii поэзии. Так, о частности, наэвпна И панна в одной из популярных молитп к ней.

60. «Семя государево» — судя по ко1гтексту, имеется в виду бог Энки.

62—66. В этих строках приведены конкретные названия должностей: над-«.митрщих, староста и т. д. Точные функции их, применительно к данному кон-ttKcry, не совсем ясны, и. возможно, их надо понимать метафорически.

67. Букв, «над 25200».

Перевод по контексту.

Букв, «морду газели».

103а. Видимо, имеется в виду подстилка из кожаных мехов, типа надувного мнграда.

108—110а. «Белые» и «черные» горы вряд ли в данном контексте точные ГШЮНИМЫ, НО, скорее всего, образ.

110. Имеется в виду филигранная резьба на рукоятке и ножнах.

129. «Рассеянные (разбросанные) коровы Наины» — звезды.

163. Возможно, имеется в виду оружие типа бумеранга.

191. Хашур — абрикос или яблоня.

215. Этот тополь отличен от дерева халуб (хулуппу), принадлежит к очень редкой породе тополей, растущих на берегах Евфрата и обладающих твердой карой и рыхлой древесиной, которую легко выдолбить (см. текст «В предвечные дни...»).

259. Может быть, «в быстром потоке Тигра»?

281. Может быть, «раскаленные угли».

292. Или просто «дикий бык». В тексте нет чередования понятий «зубр» и «бык».

322—323. Значение знаков в первой половине строк непонятно, но, судя по глагольным формам, речь может идти об известной шумерской пословице: «Кто столь велик, чтобы объять землю, кто столь высок, чтобы достигнуть (превысить) неба?» Сон как раз способен и на то, и на другое.

332. Двери в Двуречье вращались, а не открывались, тик как делались на лерсвякных шарнирах (колках).

347. Букв, липиш — печень или сердце животного, приносимого в жертву.

ЛУГАЛЬБАНДА В ДАЛЕКИХ ГОРАХ БЛУЖДАЕТ. . Сказание о Лугальбанде и орле Анзуде

Перевод по изданию: Wilcke С. Da* bugalbandaepos. Wiesbaden. 1969.

Основные варианты текста происходят из Нигшура (но есть отрывки из Ура и Киша) и датируются старовавилонским временем, а также и новоассирийским (из библиотеки Ашшурбш шпала).

Лугольбанда представлен в тексте не могучим эпическим героем, но скорее лукавым и сметливым юношсй-молодцем из волшебной сказки, что гармонирует и с чисто сказочной ситуацией, в которую он попадает: ублажение птенца, предложение даров и отказ от них. выбор желанного дара, исполнение желаний. Однако и эпические мотивы, равно как и система эпитетов-определений эпического характера, разработаны в произведении. Своеобразие и неповторимость этому тскс1у придают описания природы, а также лукавый юмор, сквозящий в интонации рассказчика, когди он описывает колебания Лугальбанды, лицсмерное беспокойство братьев перед отправкой его к Инанне, облик счастливого орленка, украшенного и наряженного ЛугальСандой, и т. д.

5—6. Букв. «Кого бы он знал и ценил ("знакомого", "мудрого") с ним нет (не находится рядом) и того, кто мог бы дарить его добрым словом ("человекп доброго слова", "человека слов сердца его"), с ним нет».

7. Букв. «С самим собою в мудрости сердца он советуется».