От начала начал. Антология шумерской поэзии

(Базальт и гранит, поскольку они также выступали прочим Нинурты, подвергаются его проклятью (436—447). Подобную же участь разделяют три камня неизвестной породы (448—462). Затем настает очередь диорита.)

Мой царь встал перед диоритом,
И в порыве сердечном, прямодушно, напевно ему промолвил,
Нинурта, сын Энлиля, такую судьбу ему назначил:
“Диорит, ты в битве изменил направленье,
Как густой туман предо мною развеялся,
Ты против меня не вздымал оружья —
"То ложно, есть лишь один господин,
Кто соперник Нинурте, сыну Энлиля?" — так воистину ты молвил.
И за то с северных гор тебя подымут,
Из страны Маган тебя да вывезут,
Острой медью тебя, как кожу, обрежут.
Я, владыка, для возвышенья моего геройства тебя предназначу!
И царь, кто далеко свое имя прославил,
Изваянье свое навеки мне изготовит,
В Энину, в храме великолепном поставит,
В местах омовенья установит, достойным образом тебя устроит!”

(В тексте определена судьба 49 (47) камней, из которых 30 благословляются, остальные подвергаются проклятью {416—646, табл. Х—ХГУ). Последние две таблицы — XV и XVJ — посвящены торжественному возвращению Нинурты на своей ладье и хвалебным гимнам. Первое славословие поют мореходы его судна. Оно включает пожелания для правителя (видимо, Гудеи). Затем героя приветствуют боги Ануннаки, благословляет отец его Энлиль и перечисляет его подвиги. Заканчивается поэма гимном, прославляющим богиню Нисабу и произносимым от имени автора произведения. В самых последних строках автор снова обращается к Нинурте.)

Государя великого Энлиля сын, Нинурта, дитя могучее Экура,
Нинурта, пресветлый землепашец небесный, управитель Утеса могучего,
Отца-родителя своего слава, сколь хвала тебе величава!
Это — песнь шир-суд Нинурты."

Э-гей, жи-вей!.. (Песнь пашущего быка)

"Э-гей, жи-вей!
Ты, бык, ша-гай, шею под ярмом склоняй!
Царский бык, шагай, шагай, шею под ярмом склоняй!
Это я, страны землепашец,
Это я, Энлиля сын,
Я — Шумера господин
Э-гей, жи-вей! Окликам моим внимай,
К понуканьям привыкай!
<...>

(Строки 10—13 разрушены.)

Ныне к матушке я пойду.
К матушке Нанше я пойду.
Хлеб в суму мою вложу.
Воду в мехе припасу.
К виденью во сне да буду готов.
“Вот, землепашец, хлеб твой — ешь!” так воистину мне скажет.
“Вот, землепашец, вода твоя — пей!” - так воистину мне скажет.
Э-гей, жи-вей!
У матушки Нанше во храме возлег.
Нанше доброй иочи сказал.
Хлебом он суму наполнил.
Мехи он водой наполнил.
Он к виденью во сне готов.
Землепашец виденье узрел:
Бык молод ой заговорил,
Бык копытами забил.
Землепашец матушке молвит:
“Еда готова — в суме мой хлеб.
Вода готова — наполнен мех.
Я к виденью во сне готов”.

( Строки 34—42 разрушены.)

Кто в полях разрыхлит комья!
Кто с полей отгонит птиц?
Кто за плугом справа встанет?
Кто у плуга слева пойдет?
<...>

(Строки 47—50 разрушены.)