От Носке до Гитлера

Франц Зельдте никогда не скрывал, что его организация защищает то, что должны были в 1919 г. защитить в Магдебурге созданные с разрешения Носке контрреволюционные отряды, т. е. пресвятую частную собственность. "Стальной шлем", — писал он, — считает, что большевистское движение и учение подвергают опасности самый принцип частной собственности. Мы защищаем частную собственность как основу всякой культуры и предпосылку внутреннего удовлетворения каждого человека (?)". Обращаясь к рабочим, Франц Зельдте между прочим говорил: "Не предприниматель, а предприятие платит зарплату. Чем больше отдельный рабочий работает, тем больше он зарабатывает". Так как в условиях жестокого кризиса эта теория Зельдте не очень была популярна, то он основал при "Стальном шлеме" организацию "Стальной самопомощи", которая, памятуя о завете Носке набирать членов контрреволюционного отряда в особенности из рабочих, должна была дать всей организации "Стального шлема" некую дружескую рабочим окраску. Но нечего и говорить, что в действительности "Стальная самопомощь" была типичной штрейкбрехерской организацией. Социальное содержание учения Франца Зельдте выразилось в его требовании организации принудительных работ, сиречь рабочей повинности, — и в этом выразилась вся его программа как министра труда фашистской диктатуры. Фабрикант Зельдте хочет получить даровую или во всяком случае очень дешевую рабсилу, а империалист и милитарист Зельдте хочет согнать, если не в казармы, поскольку это запрещает Версальский договор, то в рабочие бараки пушечное мясо для второй империалистической войны. Ибо весьма любопытно, что Зельдте и в особенности его бывший ближайший соратник полковник Дюстерберг требовали, чтобы организации "Стального шлема" и рабочие в годы "трудовой повинности" ревностно занимались спортом. Только спорт этот весьма сильно напоминает обучение военному ремеслу (бросанье гранат, рытье окопов, уничтожение и устройство колючих заграждений и т. д.). При этом Францу Зельдте продолжение первой империалистической войны всегда рисовалось в виде войны против Советского Союза, в виде интервенции против страны строящегося социализма. В одной из своих статей (в апреле 1927 г.) Зельдте писал: "Ныне в Германии идет великая борьба за власть. Но в то время, как мы здесь разворачиваем черно-бело-красное знамя, красный фантом показывает нам свое большевистское лицо". В 1929 г. Зельдте сказал в речи в Магдебурге: "Было бы неправильно говорить и думать, что мы должны готовиться к войне на Западе. Ибо наши будущие возможности лежат не на Западе, а на Востоке. Чего добились бы мы, если бы мы на Западе после тяжелых боев завоевали несколько километров земли? На Востоке стоят перед Германией огромные задачи и бесконечные возможности развития". Совершенно очевидно, что при такой установке Зельдте не мог для получения массовой базы для своей диктатуры развивать даже, как полагается по контрреволюционному канону, антиверсальской демагогии. И действительно, в его речах нет тех попыток провести параллель между нынешним положением Германии и положением Пруссии во время наполеоновских войн. Ибо, если верно, что Штейн и Гарденберг были якобинцами, не имевшими масс, то Франц Зельдте является контрреволюционером, который боится масс и не умеет их привлекать для своих контрреволюционных и военно-провокационных целей.

Ясно поэтому, что Франц Зельдте мог играть только известную роль по линии мобилизации для "национальной революции" части мелкой и средней буржуазии, мог осуществить стык между старорежимной Германией и "третьей империей", но немедленно же после осуществления и оформления фашистской диктатуры должен был подчиниться гегемону этой диктатуры — национал-социалистической партии и ее вождю, Адольфу Гитлеру. Можно смело сказать, что Рем, начальник национал-социалистических вооруженных отрядов, вождь "коричневых" штурмовиков, является большей опасностью лично для Гитлера, чем Франц Зельдте. Зельдте не удалось отстоять самостоятельность "Стального шлема" в качестве "ночного сторожа правительства Папена" просто потому, что представленная Папеном и родственная Зельдте феодальная прослойка германской буржуазии не смогла и не сумела отстоять своей самостоятельности. Францу Зельдте не оставалось ничего другого, как признать в своем скоропалительном послании по радио, что "мы ("Стальной шлем") признаем германскую революцию (т. е. гегемонию Гитлера) и подчиняемся вождю этой революции Адольфу Гитлеру". Основание: "немецкие солдаты должны бороться вместе".

Не очень убедительно, но, по крайней мере, в своей казарменной фразеологии Франц Зельдте остался верен себе до конца.

Грегор Штрассер