От Носке до Гитлера

Даже когда мы в Союзе закончили восстановление народного хозяйства и приступили к его реконструкции на социалистической основе, когда начались работы по составлению пятилетнего плана, Гильфердинг продолжал смотреть свысока на всех советских людей, которым приходилось с ним так или иначе встречаться: пигмеи, мол, которые копошатся в то время, как он, Гильфердинг, участвует в работе и борьбе титанов. Только одни заботы были у Гильфердинга: как бы развитие германской промышленности не пошло слишком быстро, как бы Германия не попала в катастрофическую полосу грюндерства, как в восьмидесятых годах прошлого столетия, когда взысканные с Франции контрибуционные пять миллиардов оросили германское народное хозяйство золотым дождем.

Автор „Финансового капитала“ даже среди социал-фашистов был в эти „стабилизационные“ годы особенно ревностным служакой финансового капитала. Германский имперский канцлер Штреземан в свое время (в бытность Гильфердинга министром финансов коалиционного правительства в 1923 г.) жаловался английскому послу Дабернону, что „этот левый социалист имеет слишком слабые руки и он не умеет заставить буржуазию платить налоги, что ускоряет падение германской марки“. Гильфердинг не хотел и не мог диктовать своей воли германским капиталистам. В биографии Штреземана, написанной известной журналисткой, Антониной Валентин, можно прочесть замечательное описание беспомощности социал-демократического министра финансов Гильфердинга, в буквальном смысле слова утопавшего в кучах бумаг (докладных записок, проектов законов и другой бюрократической дребедени), которыми забрасывали его старые чиновники министерства, ибо Гильфердингу, конечно, и в голову не приходило сделать хотя бы попытку сменить аппарат своего министерства. Валентин, конечно, не указывает главной причины этого неумения овладеть аппаратом, неумения, получающегося от нехотения, но она указывает на одну из причин, когда она говорит о всеразъедающем скептицизме Гильфердинга. Этот скептицизм, как мы видели, не касается шансов и талантов „организованных“ капиталистов, но немедленно вступает у Гильфердинга в действие как только речь заходит о необходимости оказать давление на этих капиталистов в пользу масс или же о необходимости или неизбежности замены „организованного“ капиталистического строя строем социалистическим.