От Пасхи до Троицы. Воскресные Апостольские и Евангельские чтения с краткими толкованиями

По днех осмих, чтобы апостол Фома, слыша о Воскресении, укрепился в вере, прииде Иисус дверем затворенным, и ста посреде их и рече: мир вам. Потом глагола Фоме: принеси перст твой семо, и виждь руце Мои: и принеси руку твою, и вложи в ребра Моя. Здесь Господь Иисус, употребляя его собственные слова, указывает ему и всем предстоящим, что в то время, когда апостол Фома произносил слова неверия, Господь невидимо присутствовал в собрании учеников, напоминая сказанные Им Самим слова: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20).

Не буди неверен, но верен, – сказал Господь Фоме. Не возмущай души своей, требующей веры, намеренным сопротивлением этому чувству. Будь верен, то есть веруй, и тогда только приобщишься даров Духа Святого, даруемых верным.

И отвеща Фома и рече Ему: Господь мой и Бог мой. Тот, кто сначала не верил, от прикосновения к ребру стал богословом, ибо он проповедал два естества и одно Лицо во едином Христе, потому что словом Господь он исповедал человеческое естество, ибо это обращение употреблялось и у людей, а сказав Бог мой – Божеское естество, и таким образом исповедал одного и Того же Господом и Богом. Все это сделало простое прикосновение к язвам Спасителя, хотя возможно, что пристыженное словами Господа самомнение не оставило в апостоле Фоме места прежнему дерзновению и не требовалось более осязательного испытания Его действительности.

Но Господь не одобрил его, как некогда Симона Петра за подобное исповедание (см.: Мф. 16, 17), не ублажил за такую позднюю веру, которая основывалась на чувственном удостоверении. Яко видев мя, веровал еси, – сказал ему Господь, – блажени не видевши и веровавше. Вся честь и вся радость сего ублажения досталась другим – ученикам, которые не касались ни раны от гвоздей, ни ребра, однако уверовали, и не одним только им, но и тем, которые уверуют впоследствии.

Многа же и ина знамения сотвори Иисус пред ученики Своими. До Своих страданий Господь творил чудеса не только перед учениками, но перед всеми. Поэтому евангелист говорит теперь о тех чудесах, которые совершены Господом после Воскресения. Так, евангелист говорит о том, что, являясь одним только ученикам в течение сорока дней, Он представлял им доказательства Своего Воскресения. Как до страдания Он творил чудеса в подтверждение, что Он – Сын Божий, так по Воскресении Он совершал чудеса перед учениками в подтверждение, что Он – Сын Человеческий, то есть носит тело, хотя и нетленное, и боговиднейшее, и уже не подлежащее законам плотским.

Все многочисленные чудеса и знамения Господа, как в Его земной жизни, так и после Воскресения Его, не могли быть записаны, ибо, как свидетельствует евангелист, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг (Ин. 21, 25). Евангелисты получили повеление от Духа Святого записать лишь некоторые, чтобы сообщить миру радостную весть об искуплении, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе живот имате во имя Его.

Размышление в Неделю Апостола Фомы. О вере

Не велика еще вера наша, если мы верим только тому, что видим. Нам, христианам, чтобы не напрасно носить имя верующих, надо иметь веру в то, чего мы не видим и что постигнуть не можем. Многие и притом самые важные истины веры нашей недоступны для опыта и разума без помощи Божией: мы проповедуем Божество невидимое и непостижимое; мы ожидаем себе в будущем веке таких благ, о которых не можем составить ясного понятия; по вере своей мы имеем дело с невидимым, неизвестным, непостижимым.

Истинный христианин тот, который верует Богу и Его слову не за уверение и доказательство истины, а по любви к Богу и истине. Вот такую-то веру Спаситель называет блаженной, говоря апостолу Фоме: Блаженны невидевшие и уверовавшие. А между тем многие, особенно из ученых, хотят идти к истинам веры опасным путем пытливости и, чтобы достигнуть несомненного убеждения в них, хотят познать их собственным опытом. Господь по Своему величайшему милосердию дал апостолу Фоме постигнут истину Своего Воскресения и таким, «естественно-научным» путем. В связи с этим встает вопрос: каким образом тело нетленное оказалось имеющим раны и было осязаемо рукой человеческой?