ОТ ПЕЧАЛИ ДО РАДОСТИ

Марфа затаившись, вынашивала мысль об отъезде с сыном либо в Красноярск, где жили ее братья, либо в Москву. Но пока здесь оставались родители, об этом не приходилось и думать.

Всегда послушная, никогда не перечившая ни родителям, ни мужу, она вдруг взбунтовалась. Она не могла простить такого унизительного положения, в какое ее поверг Алексей, и чудовищного обмана с женитьбой ради выгоды.

Как она могла не замечать этого раньше, где были ее глаза, она корила себя за самонадеянность, глупость и бог весть что.

«Неужели Он и впрямь      женился из-за брошки?» спрашивала она себя и не хотела в это верить.

Марфа приняла решение уйти от Алексея. Но с кем ей посоветоваться, с кем разрешить ее сомнения? Ей сейчас так не хватало ее подруги Наташи, да и Матушка Игуменья была уже далеко. Никому она не могла рассказать об услышанном разговоре в тот вечер.

А ее отец благодарил судьбу и Алексея, что не услали его в тартары.Не мог он не радоваться такому изменению событий, старался угодить и все время был рядом с зятем. Узнав от Алексея, что собираются описывать монастырское имущество, врожденная коммерческая жилка опять попросилась выхода.

Он издалека завел разговор с зятем о власти, которая закрепилась, кажется надолго. О жизни, о внуке, которого бы надо выучить, пока не дошел до главной мысли, которая теснилась в голове.

–Лексей, ты комиссию когда будешь созывать для описи монастырской утвари?

–Да из Волости должен приехать представитель, тогда и пойдем. А что?

–Да надо бы до комиссии что-то прибрать, ты как думаешь? никто там ничего не считал, да и знать не знают какие там ценности.

–А ежели кто узнает или увидит? – испугался Алексей.

–Волк не выдаст, свинья не съест, как увидят, если мы ночью все сделаем. Только мешкать не надо, сегодня и идти.

Возьми с собой для вида Данилку да Никитку Кузнецовых, якобы двор убрать, в конюшне вычистить, к комиссии приготовиться, а как ворота будешь запирать, их отпусти, да замешкайся как – бы ненароком, я уж буду ждать в лесочке.

–Ну возьмем еще серебра да золота, и будут они бока отлеживать, как и та брошка?

–Да придет, придет времечко, у тебя сын растет, не тебе, так ему благо будет, да и твой век не так короток, как мой. Дай бог, еще детки будут, может в люди выдут, в хоромах жить будут каменных, а не как мы, лаптем щи хлебать. С деньгами и в городе устроиться можно.

–Да сколько ждать–то? Видно, как родились ущербными, так и помрем, а детки наши от лапотников недалеко уйдут, разве что ботинки с калошами наденут- Возражал Алексей тестю, да умом понимал, что уже не откажется от этой затеи. Только в свидетели брать никого не хотелось. Позже он будет вспоминать этот день, как самый постыдный и проклятый в его жизни. Что руководило тогда им не сможет ответить и оправдать себя за это.

Алексей утаил от тестя свои помыслы и поступил по-своему. Стало темнеть, сославшись на дела в монастыре, он запряг телегу и поспешил в монастырь. Решил действовать более хитро, не скрываясь, будто бы готовясь к комиссии, поехал предварительно посмотреть, что где надо изымать. Оставив телегу у монастырских ворот, закрыл ворота изнутри.

Он все продумал, брать монастырскую утварь, пусть даже ценную, не имело смысла, при теперешнем отношении к религии и закрытии Храмов, реализовать их в ближайшее время не представлялось возможным. Он искал те ценности, которые оказались бы востребованными не только в церковном обиходе. Войдя в Храм, он по старой привычке перекрестился и произнес: «Прости меня Господи». Со стен Храма, с древних икон на него смотрели лики святых, смиренно ожидая своей участи, милостиво прощая его богоотступничество и сребролюбие, ибо знали, как падок человек во грехах своих.

В разные моменты своей жизни, в радости и беде, человек обращается в молитве к иконе, украшая ее с благодарностью и надеждой разными дарами.

Самая большая и красивая икона Божьей Матери «Утоли мои печали» заботливо украшенная людьми, медными и серебряными крестиками, цепочками, бусами и цветами, тоже смотрела на Алексея, своими темными миндалевидными глазами, опустив уголки тоненьких губ, как ему показалось, с укоризной и печалью.

На нем Божия Матерь подняла левую руку к своему прекрасному лику. Она словно внимательно спрашивала его, сочувствуя ему. Как можно не довериться той, которая испытывала сейчас такой ужас, но сохраняла душу в чистоте? Как не подражать ее безусловной вере, терпению, любви?

Царица Небесная – райские врата для каждого христианина, та тропинка, через которую путник достигает самого Христа.

Богу известно, когда человек изнемогает, и нет смысла скрывать это от него.

Она как бы призывала его победить чувство отчаяния, которое одолевает душу, обрести гармонию, душевный покой, уверенность, преодолеть пагубные страсти, отогнать греховные мысли, укрепить силу воли, обрести христианскую веру.