От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах

К слову, о самолёте Маресьева. Наземная команда 580-го иап места его падения не нашла. 30 мая 1942 г. маресьевский Як-1 № 4649 (с мотором М-105 ПА № 121-64), выпущенный заводом № 292, был списан. Он налетал 44 часа 58 минут. А вот эвакуационная команда 245-й стрелковой дивизии нашла останки этого Яка в 4 километрах севернее деревни Робежа и согласно акту от 22 мая передала их группе по эвакуации самолётов 60-го раб ВВС Северо-Западного фронта[1959].

Пока лётчик лечился, ему было присвоено звание лейтенант (12 апреля 1942 года), а командование полка представило его к ордену Красного Знамени (награждён был 23 июня). Маресьев характеризовался как волевой и требовательный командир, как смелый, решительный, обладающий высокой техникой пилотирования и воздушного боя, тактически грамотный лётчик. А ещё как скромный человек, пользующийся «большой любовью и уважением со стороны лётного состава». «Всегда уверен в своей силе» – эта черта его характера подтвердилась практикой[1960].

В свой полк Маресьеву вернуться было не суждено: в июне 1942 года 580-й иап расформировали, а личный состав передали в другие полки. За недолгий период пребывания на фронте лётчиками полка было выполнено 511 боевых вылетов и уничтожено 10 автомашин, 2 зенитных орудия, 2 зенитно-пулемётные точки и до двух рот живой силы противника. А главное, уничтожено 66 самолётов, больше половины которых – транспортные, 53 было сбито в воздушных боях и 13 уничтожено на земле в ходе штурмовок. Как минимум трое лётчиков за это время сбили пять и более самолётов: Андрею Дехтяренко засчитали десять личных воздушных побед и две штурмовкой, Фёдору Корниенко – восемь воздушных побед, Виктору Смольникову – пять и две штурмовкой (двое последних увеличили свой победный счёт в 402-м полку). 25 человек были удостоены правительственных наград. Свои потери составили 11 самолётов и 6 лётчиков[1961].

А Маресьеву после долгих мытарств удалось доказать свою способность быть боевым лётчиком и добиться отправки на фронт. С 2 октября 1942 года он проходил восстановление лётных навыков в 3-й авиационной школе первоначального обучения в посёлке Ибреси, находясь в распоряжении её начальника полковника В.М. Юкова, а затем работал там лётчиком-инструктором. А накануне отправки в действующую армию он уже являлся заместителем командира эскадрильи 14-го запасного авиаполка. Назначение Маресьев получил в 63-й гвардейский иап. В полк он прибыл 11 июля 1943 года вместе с ещё пятью сослуживцами: сам – на должность заместителя комэска, на такую же должность прибыл и старший лейтенант Н.Е. Лавриненко, остальные (младшие лейтенанты Н.Д. Варламов, Л.В. Долгоносов, В.Н. Дубровский и П.И. Ларионов) – на лётчиков. Ещё один пилот (В.И. Ярославский) в тот же день прибыл из 2-го зиап[1962].

22 июля, уже в ходе боёв, Маресьеву было присвоено звание старший лейтенант. Тогда он уже временно исполнял обязанности командира эскадрильи и заявил о себе как о бойце. А поначалу командование полка относилось к лётчику-инвалиду, тем более горевшему желанием воевать не на земле (где тоже работы хватало), а в небе, настороженно. Полк уже втянулся в жаркие бои, пошли потери, и времени на ввод Маресьева в строй не было. Зато было страшно и за него, и за тех, кто должен был с ним идти в бой. Сергей Петров, ставший его ведомым, передавал свои ощущения от ходившего «вперевалочку» безногого пилота: сможет ли такой ведущий меня защитить, если что? Потом, хорошо узнав Маресьева, Сергей Фёдорович был полностью уверен в нём[1963]. Комэск Числов взял на себя ответственность ввести нового лётчика в строй. Первый полёт в зону на Ла-5 с бортовым № 52 Алексей Маресьев сделал 15 июля в 7.00—7.25 утра. На следующий день он (уже на Ла-5 № 62) летал парой с младшим лейтенантом Ларионовым[1964].