От саванны до дивана. Эволюционная история кошек

Другая причина ошибок оказалась более удивительной. Птицы в основном ведут дневной образ жизни, но козодои составляют в этом правиле исключение. Для ночных полетов нужны большие глаза, которые дают непропорционально крупное для таких маленьких существ отражение. К тому же эти буренькие птицы размером с курицу любят сидеть посреди дороги, где отблески их глаз издалека видны водителям приближающихся автомобилей. Правда, мерцание глаз у них не такое яркое, как у кошек, и может обмануть разве что уставшего под конец длинной ночи искателя.

Как только исследователи обнаруживали пару кошачьих глаз, они кричали водителю, пикап со скрежетом тормозил, и собаки приступали к работе. Салли и Брангуль — в намордниках, чтобы не причинить вреда кошкам, — обнюхивали все вокруг и, взяв след, бросались вперед. Порой собаки мчались с такой скоростью, что поводыри едва могли за ними угнаться.

Из них двоих Салли была более увлеченной, иногда даже чересчур. «Салли была энергичной и задорной, но не слишком сообразительной охотницей на кошек, поэтому им не раз удавалось ее обхитрить, — говорит Макгрегор. — Все было прямо как в классическом мультфильме, где собака гонится за кошкой: кошка резко останавливается, а собака перепрыгивает через ее и несется дальше».

Брангуль, наоборот, была менее бойкой, зато более толковой. Они отлично сработались и к концу исследования не упускали ни одной кошки на открытых пространствах; даже при наличии разного рода преград и сложностей им удавалось поймать зверя по меньшей мере в половине случаев. Преследование могло продолжаться от нескольких секунд до часа, в зависимости от того, какое преимущество было у кошки на старте и сколько ей предстояло пробежать, прежде чем она спрячется в норе, залезет на дерево или же ее загонят в тупик собаки. На этом работа Салли и Брангуль заканчивалась, и наступал черед Макгрегора ловить кошку.

Проще сказать, чем сделать. Во многих случаях, когда кошка сидела на земле или на низком деревце, ее ловили сетью, а потом запихивали в брезентовый мешок. Иногда ее вытаскивали из норы за задние лапы. За свою карьеру Макгрегор имел дело по меньшей мере с тремя сотнями кошек, но, что удивительно, его всего один раз сильно покусали. «У меня есть друзья, которые изучают попугаев, и это куда опаснее; по сравнению с ними кошки — это просто увеселительная прогулка», — скромно говорит Макгрегор, но те из вас, кто пробовал искупать кошку, понимают, какой большой опыт должен стоять за этими словами.

Однако кошки нередко забирались высоко на дерево, откуда их было уже не достать. В этом случае Макгрегор стрелял кошке в бедро дротиком со снотворным, а потом вместе с коллегами ждал под деревом, натянув специальное полотно, как это делают пожарные. В конце концов одурманенная кошка падала с ветки, совершая мягкую посадку. Они не упустили ни одну из них.

Тут самое время обсудить вопрос о безопасности животных при проведении научных исследований. Все эти процедуры кажутся довольно неприятными. Когда за тобой гонятся лающие псы, это, должно быть, весьма травмирующее переживание, не говоря уже о дротиках со снотворным.

Любое исследование поведения животных, если оно выходит за рамки простого наблюдения с большого расстояния, так или иначе влечет за собой значительные неудобства для объекта исследования. Даже миниатюрная видеокамера может в первое время мешать кошке[150]. Камеры Макгрегора весили около 3 % от массы кошки. Это все равно что ходить целый день с большим биноклем на шее[151]. А ведь кошки на такое не подписывались!

Вот уже более полувека вокруг темы прав животных при проведении научных исследований ведутся яростные споры. На этот счет есть два полярных мнения: одна сторона заявляет о недопустимости любых исследований, которые причиняют животному хотя бы малейшее беспокойство, другая настаивает, что поиски новых знаний оправдывают любые методы. Первой точки зрения придерживается сравнительно небольшое число людей, а второй, хочется надеяться, и того меньше, но где же в этом вопросе золотая середина? Знания и благополучие животных — вещи несравнимые; разве можно вывести формулу оптимального соотношения полученных знаний и доставленных животному неудобств?

Этому вопросу посвящены целые книги. С ним связано множество моментов, которые я не буду рассматривать здесь отдельно. Например, имеет ли значение близость родства животных с человеком? А то, насколько они чувствительны к боли (судя по тому, что нам известно)? И что насчет размера, привлекательности и харизмы? Намного больше людей обеспокоены исследованиями с участием кошек и лошадей, чем экспериментами с мышами, змеями и уж тем более тараканами. Оправдано ли это с этической точки зрения?

На мой взгляд, человеческая история — это путь к познанию самих себя и окружающего нас мира. Знания не только обладают собственной непреложной внутренней ценностью, но и помогают нам делать этот мир лучше.