Читаем От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только полностью

А прилавки с соленьями? Помидоры соленые и маринованные, огурчики малосольные и соленые, грибы, квашеная капуста – хочешь с клюквой, хочешь обычная, – корейская морковка, кимчи. Даже соленые арбузы!

А вяленая рыба? Чехонь и вобла, таранька и лещ.

А конфеты – знаменитые львовские, кишиневские, московские, итальянские и швейцарские, бери не хочу.

Есть и черный хлеб, настоящий, вроде нашего бородинского, с кориандром. Есть похожий на мой любимый рижский, с тмином.

Словом, голодным в Израиле остаться сложно.

В арабском, древнем, как мир, городе Акко, наряду со множеством архитектурных и культурных ценностей, охраняемых ЮНЕСКО, есть еще одна достопримечательность – рыбный рынок. Узкая, не больше метра, петляющая мощеная улочка ведет снизу вверх. Есть здесь не только рыба и морепродукты – здесь и пестрые арабские халаты, мои любимые галабеи – тонкие, из чистого хлопка, просторные и широкие, в которых так хорошо в летние месяцы. Здесь и медная утварь – казанки и джезвы, кальяны и сувениры, – фрукты и овощи. Все это продают под аккомпанемент непременных гортанных криков торговцев, сопровождающих бесконечный торг активной жестикуляцией. И запахи, запахи – специй, кофе, пряной зелени, сладостей – здесь торгуют разноцветной халвой и лукумом.

Все это движется, шумит, бурлит и говорит на всех языках.

На каждом шагу торговцы арабским десертом малаби, похожим на молочное суфле или желе. Он полит сиропом из роз и посыпан мелко порубленными орешками.

Ну очень вкусно!

Конечно, есть и кафешки – с фалафелем, швармой. И кофе, кофе на каждом шагу.

Про рыбные прилавки разговор отдельный. Средиземноморские рыбные прилавки, что может быть красочнее! Рыба – дорада, сибас, барабуля, огромные куски рыбы-меч, сардины и баккала, макрель и кефаль. Ну и морепродукты – крабы и крабики, креветки всех сортов и размеров, лобстеры, омары, кальмары, осьминоги и крошечные беби-осьминожки. Ох, глаза разбегаются!

Довезти до дома несложно – тебе все почистят и завернут в пакеты со льдом. Да и ехать нам двадцать минут.

Разумеется, есть в этом прекрасном городе и рестораны. Дорогие и не очень. В меню в основном морепродукты. Но есть и все остальное: и мясо, и пицца, и спагетти.

Я не могу назвать Израиль гастрономической Меккой. Хотя, конечно же, есть здесь рестораны дорогие и дорогущие, вкусные и очень вкусные, но в целом еда простая и сытная.

Еще одна популярная яичница – шакшука, блюдо невероятно вкусное и невероятно сытное. Шакшука – это яичница с помидорами, жареным луком, сладким перцем, томатной пастой и чесноком.

Или вот бабагануш, блюдо из баклажанов. Это своеобразный паштет с добавлением лимонного сока и кунжутной пасты, который подается с зеленью и соусом из простого йогурта. Очень вкусно!

Или чолнт, популярное блюдо из тушеного мяса, картофеля, нута и фасоли. Вкусно и очень сытно. Чолнт тушится долго, часами, поэтому и мясо, и бобовые тают во рту.

Конечно, израильская кухня разнообразна, оно и понятно. Здесь живут выходцы из разных стран и представители разных культур. Евреи-сефарды, восточные евреи, йеменские, марокканские, иранские. У них кухня одна – восточная, пряная, острая.

У евреев-ашкеназов, то есть выходцев из Европы, европейская кухня, на которую повлияли традиции стран, в которых они родились и жили, – Украины, Белоруссии, Литвы, Германии, Румынии и других.

Немецкие евреи готовят тушеную капусту, в их меню много картошки. Украинские варят борщи и жарят битки, по-нашему, отбивные. Белорусские подают на стол драники, а литовские – холодный свекольник. А про выходцев из Грузии нечего говорить – в их рационе и хинкали, и аджапсандал, и харчо, и сациви, и всеми любимые хачапури.

Омичи и новосибирцы, пермяки и иркутчане лепят пельмени, одесситы и харьковчане делают икру из синеньких и вареники с вишней.

Выходцы из Молдавии готовят блюда из сладкого перца, а бывшие жители Бухары делают плов.

Но все давно перемешалось, переплелось, и сибирские пельмени мы с удовольствием покупаем в русской кулинарии, кебабы едим у бакинцев, а плов у ташкентских евреев.

И рестораны тут есть и грузинские, и румынские, и иранские, и молдавские, и азербайджанские, и польские.


Теперь небольшой экскурс в историю кашрута.

Кашрут – это система питания религиозных евреев, которых здесь, в Израиле, множество. Иудаизм, на мой взгляд, религия запретов. Но мы коснемся только еды.

В кашруте строгие правила – нельзя смешивать молочное и мясное (помните: не вари козленка в молоке его матери?). Например, между бутербродом с колбасой, то есть мясным, до молочного, творога, сыра или молока, должно пройти не менее шести часов. Нельзя съесть на завтрак кусок ветчины и одновременно попросить кофе с молоком.

Мясные и молочные продукты должны содержаться отдельно – отдельная посуда, отдельные холодильники, отдельные раковины.

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские судьбы. Уютная проза Марии Метлицкой

Я тебя отпускаю
Я тебя отпускаю

Как часто то, во что мы искренне верим, оказывается заблуждением, а то, что боимся потерять, оборачивается иллюзией. Для Ники, героини повести «Я отпускаю тебя», оказалось достаточно нескольких дней, чтобы понять: жизнь, которую она строила долгих восемь лет, она придумала себе сама. Сама навязала себе правила, по которым живет, а Илья, без которого, казалось, не могла прожить и минуты, на самом деле далек от идеала: она пожертвовала ради него всем, а он не хочет ради нее поступиться ни толикой своего комфорта и спокойствия и при этом делает несчастной не только ее, но и собственную жену, которая не может не догадываться о его многолетней связи на стороне. И оказалось, что произнести слова «Я тебя отпускаю» гораздо проще, чем ей представлялось. И не надо жалеть о разрушенных замках, если это были замки из песка.

Мария Метлицкая

Современные любовные романы
Другая Вера
Другая Вера

Что в реальной жизни, не в сказке может превратить Золушку в Принцессу? Как ни банально, то же, что и в сказке: встреча с Принцем. Вера росла любимой внучкой и дочкой. В их старом доме в Малаховке всегда царили любовь и радость. Все закончилось в один миг – страшная авария унесла жизни родителей, потом не стало деда. И вот – счастье. Роберт Красовский, красавец, интеллектуал стал Вериной первой любовью, первым мужчиной, отцом ее единственного сына. Но это в сказке с появлением Принца Золушка сразу становится Принцессой. В жизни часто бывает, что Принц не может сделать Золушку счастливой по-настоящему. У Красовского не получилось стать для Веры Принцем. И прошло еще много лет, прежде чем появилась другая Вера – по-настоящему счастливая женщина, купающаяся в любви второго мужа, который боготворит ее, готов ради нее на любые безумства. Но забыть молодость, первый брак, первую любовь – немыслимо. Ведь было счастье, пусть и недолгое. И, кто знает, не будь той глупой, горячей, безрассудной любви, может, не было бы и второй – глубокой, настоящей. Другой.

Мария Метлицкая

Любовные романы / Романы
Осторожно, двери закрываются
Осторожно, двери закрываются

Нам всегда кажется, что жизнь бесконечна и мы всё успеем. В том числе сказать близким, как они нам дороги, и раздать долги – не денежные, моральные.Евгений Свиридов жил так, будто настоящая жизнь ждет его впереди, а сейчас – разминка, тренировка перед важным стартом. Неудачливый художник, он был уверен, что эмиграция – выход. Что на Западе его живопись непременно оценят. Но оказалось, что это не так.И вот он после долгой разлуки приехал в Москву, где живут его дочь и бывшая жена. Он полон решимости сделать их жизнь лучше. Но оказалось, что любые двери рано или поздно закрываются.Нужно ли стараться впрыгнуть в тронувшийся вагон?

Диана Носова , Елизавета Александровна Якушева , Кирилл Николаевич Берендеев , Таня Рикки , Татьяна Павлова

Проза для детей / Проза / Проза о войне / Самиздат, сетевая литература / Современная проза

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы