От солнца к солнцу

В Златоусте Лия Григорьевна работала в городском архиве. Море документов! Нырнешь в эти глубины, и всякий раз выплываешь с какой-нибудь жемчужиной. Сколько она выловила таких жемчужин! Сколько открыла имен, пребывавших в забвении! Кто слыхал до нее о Степане Серовикове? Знали, что был мастер-огнеупорщик, готовивший чудо-тигли для Павла Петровича Аносова, выдающегося металлурга, раскрывшего тайну булата. Не было б тех тиглей, не родиться бы и знаменитой аносовской стали, потому что никакие другие не выдерживали сверхвысоких температур плавления. Мы про них, про тигли, все знаем: из какой они глины, как она замешивалась, по какой рецептуре. Рецепт до нас дошел, а имя его автора затерялось в ворохах бумаг, только разок где-то, в какой-то строке, упомянутое. Попробуй разыщи эту единственную нужную тебе строчку в тысячах докладов, реляций, актов, писем. Попробовала, разыскала. Подцепила и вытянула из-под спуда бумаг коротенькую фразу, вернувшую нам имя Серовикова Степана, крепостного печника, соучастника Аносова в его великом деле. Теперь они рядышком, как и подобает, на страницах истории русской металлургии.

Бесценный был в Златоусте архив, рыться бы в нем и рыться. Но мужа послали в Череповец, на новый, строящийся завод. А что там делать историку металлургии? В этом городе она только зачинается. На всякий случай Лия Григорьевна заглянула в книги. И вдруг увидела старинный герб Череповца. В лучах солнца — медведь, рыба, корабельный руль и какие-то брусочки. Медведь — понятно: леса вокруг. Рыба: Шексна всегда славилась стерлядью, доставлявшейся отсюда на царский и патриарший столы. Руль символизировал Мариинскую систему, судоходство. А бруски? Что они означали на гербе? Лия Григорьевна навела справки. Оказалось, это слитки железа или, как говорили в старину, крицы. Их выплавляли под Череповцом из болотной руды в глиняных сыродутных горнах. Ковали топоры, серпы, косы. По всей Руси известен был череповецкий гвоздь: в любое дерево входил с легкого удара по самую шляпку. Слали железо в Петербург на пушечные лафеты. А — в селе, которое (Называлось Железная Улома, отливали и сами пушки.

Так что и в историческом плане металлургический завод в Череповце строился не на пустом месте.

Лия Григорьевна получила назначение в городской архив заведующей. Но поначалу нечем было заведовать. Какие-то мудрецы незадолго до ее приезда вывезли все бумаги в Вологду, в областной центр, и свалили в пустующей церквушке. Должность заведующей упразднить не успели. Она приехала и начала воевать. Город не может жить без архива! Не сразу удалось внедрить это в сознание местных товарищей. Сопротивлялись. Отступили под ее натиском. Первым она обратила в свою веру председателя горисполкома. Подписал постановление о возвращении бумаг в город. Заугольникова торжественно ввезла их на двух грузовиках. Удалось вырвать и дом под архив. На это здание претендовали сберегательная касса и еще какие-то учреждения, но были вынуждены отступить на прежние позиции.

Она умеет постоять за свой архив! Фонды его растут, пополняются документами. Источники пополнения самые разные. В том числе и монастыри. Близ Череповца полно бывших монастырей, есть один и действующий.

— В этом не была, не проникла. А бывшие все облазила. Монахи, знаете, любили писать. Монастыри были в оживленной переписке между собой, с властями. В кельях, в подвалах я нашла массу интересных документов. Летописи, указы, письма, счета, накладные. Монахи занимались промыслами, торговали рыбой, лесом. Литье продавали. Почти при каждом монастыре была литейная мастерская. Я разыскала старинные чертежи. Митя говорит — любопытные… С монастырями просто, обошла, набрала бумаг. А вот попробуйте выколотить документик из наших городских организаций. Приходишь в учреждение, представляешься: «Я из архива». Переспрашивают: «Откуда?» И глядят как-то с жалостью. Раз из архива, считают, должна быть старушка божий одуванчик… С чего бы молодой женщине идти на такую работу?.. Трудней всего с ними, — кивнула она на мужа, — с заводскими. Завод молодой, а во что уже превратили свой архив! Никакой системы, никакого порядка. Представляете, будущему историку потребуется приказ о пуске цеха холодного проката. Не найдет. Куда девался приказ? Почему его нет в архиве?

— Подожди, Лия, — вмешивается муж. — О чем ты говоришь? О каком пуске? Цех еще барахтается в котловане.

— Но ведь есть приказ о твоем назначении?

— Есть. И поступит к тебе в ведомство, как положено по закону, ровно через пять лет. Когда я уже буду давным-давно снят с работы, милый мой архивариус.

— Вот ты шутишь… Ты, Митя, всегда недооценивал архив, историю. Знаю, знаю, ты делаешь ее, а я только фиксирую. Но и это важно…