От заката до рассвета. Рост движения за освобождение животных. Взгляд изнутри

Потом пришел Плутарх (46-120 гг. н.э.), один из первых, если не первый, и наиболее влиятельный из ранних писателей, ратовавший за освобождение животных. В текстах Плутарха активно проповедовался отказ от мяса. Время шло, и начали появляться новые идеи. В «Утопии» Томаса Мора, опубликованной в 1516 году, охота характеризовалась как «самое ничтожная, жалкая и презренная часть живодерни». Вероятно, одним из наиболее прославленных «зоозащитников-экстремистов» был Леонардо да Винчи (1452-1519), итальянский художник, архитектор, скульптор и инженер. Да Винчи был убежденным вегетарианцем и, возможно, даже веганом, сравнивавшим доение коров с воровством и называвшим тела мясоедов «кладбищами животных». Он часто покупал птиц в клетке, чтобы выпустить их на волю, а его неприятие жестокости ради употребления мяса осталось в хрониках. Вот что пишет он сам:

«Царя природы — как некоторые называют его — я бы назвал скорее царем тварей, потому что он лишь помогает им отдавать ему своих детей для услаждения желудка, в котором он строит гробницу для всех животных; и я бы сказал намного больше, если бы мог говорить правду».

По состоянию на ранние 1700-е концепция освобождения животных начала находить отражение в актуальных текстах. В 1711 году граф Шефтсбери¹¹ опубликовал «Характеристику» — доктрину доброты, оперируя теми же аргументами, что и Плутарх. Тем временем другие эссеисты, такие как Александр Поуп, открыто нападали на угнетателей животных. На Поупа в серьезной степени повлияла работа Плутарха, и он настолько глубоко ею проникся, что выступал резко против вивисекции и других форм жестокости по отношению к животным.

На протяжении XVIII века все больше людей подхватывало идеи милосердия к животным. В 1738 году священник методистской церкви Джон Уэсли открыто порицал виды спорта, в которых убивают животных. Поэты, в числе которых были Роберт Бернс и Уильям Блейк, тоже требовали освобождения животных, проповедуя доброту по отношению к ним. Главное преимущество сильной и влиятельной поэзии Блейка заключалось в том, что автор изъяснялся в форме, понятной каждому. Свой основной посыл он изложил в известном стихотворении «Прорицания невинного»:

Если птица в клетке тесной —

Меркнет в гневе свод небесный.

Ад колеблется, доколе

Стонут голуби в неволе.

Дому жребий безысходный

Предвещает пес голодный.

Конь, упав в изнеможенье,

О кровавом молит мщенье.

Заяц, пулей изувечен,

Мучит душу человечью.

Мальчик жаворонка ранит —

Ангел петь в раю не станет.

Петух бойцовый на дворе

Пугает солнце на заре.¹²

XVIII столетие было очень важным в продвижении философии и движения освобождения животных. Выстраивание прогрессивных идей и теорий расширило и укрепило фундамент, заложенный ранними мыслителями. В 1790 году в одной американской секте появился запрет на ношение одежды, изготовленной с использованием частей тел животных, и употребление их плоти в пищу. В 1789 году писатель Джереми Бентам¹³ опубликовал «Введение в принципы нравственности и законодательства», в которой были разрекламированные впоследствии слова, не менее популярные сегодня, чем тогда: «Вопрос заключается не в том, могут ли они рассуждать или говорить, а в том, могут ли они чувствовать». В этой прославленной фразе Бентам сформулировал основной принцип сегодняшнего освободительного движения: противостояние страданиям вне зависимости от имеющихся оправданий.

Многие тексты XVIII века взывали к состраданию и доброте к животным, активно проповедуя вегетарианство. Но издание одной книги в те годы продвинуло освобождение животных намного вперед, наладив новаторскую связь между правами человека и животных, выявив совпадения между аргументами в защиту обоих. В 1792 году либеральная феминистка Мэри Уолстонкрафт¹⁴ опубликовала эссе «Защита прав женщины». Издание книги стало важной вехой в истории феминистского движения, хотя, конечно, не все приняли ее радушно. В том же году в довольно жалкой попытке поднять работу Уолстонкрафт на смех кембриджский философ Томас Тейлор написал книгу под названием «Защита прав животных». Тейлор продемонстрировал, что права, за которые Уолстонкрафт ратовала для женщин, могут распространяться и на животных, и эта мысль казалась ему еще более бредовой. Тейлор вовсе не собирался развивать идеи движения за освобождение животных, его книга была лишь атакой на аргументы Уолстонкрафт. Он никак не мог предположить, что доводы, изложенные им в пародии, будут подхвачены будущими поколениями для продолжения борьбы за то, против чего выступал Тейлор, т.е. за освобождение угнетаемых.