Отборная невеста кн. 1

Карета катила по дороге. Уже можно было расслабиться — погони за нами не было до самого рассвета, а значит, все удалось — но я по-прежнему сидела очень-очень прямо. Это Катишка могла привалиться к углу кареты и вздремнуть после бессонной ночи, но не я: платье не должно помяться, а собранная перед самым выездом прическа — растрепаться.

Впрочем, Катиш тоже не спала, а мрачно глядела в окно на разгорающийся рассвет. Так мы молчали час, другой, третий, потом она не выдержала и с досадой выпалила:

— Вам их совсем не жалко, сьёретта-графиня?

— Если барон и шевалье не полезут в комнату, которую они считают моей, ничего с ними не случится. Их выбор…

— Да я не об этих распутниках! — отмахнулась Катиш. — А девушка, которую они в темноте за вас примут? Что с ней станется? Сплетен же потом не оберешься!

— Надеюсь, это будет виконтесса. — холодно обронила я. — Род не слишком знатный, но старый, папенька — глава дворцовой охраны. Но если попадутся девицы Шигар, тоже неплохо: все же их маменька и впрямь богатейшая женщина королевства. Поверь мне, Катиш, чем меньше девиц будет на нынешнем отборе — тем лучше.

— Да, сьёретта. — Катиш выпрямилась на сидении, сложила руки на юбке — приняла позу благонравной прислуги. — Вам соперницы без надобности.

Я подумала… и согласно кивнула. Под неодобрительным взглядом Катиш отвернулась к окну, смотреть на золотые блики восходящего солнца меж переплетенными ветвями деревьев.

На душе у меня был мир и немножко азарта. Впереди меня ждал королевский двор. Даже если и не знал, что ждет!

Глава 14. Ночной визит в приют

Двор Отбросов

— Мартин! Скажи, чтоб убирались! — из соседней комнаты прокричала мистрис Гонория.

— Сию минуту, мистрис! — Мартин с видом вышколенного дворецкого уже торопился к дверям.

— Заснули вы там, что ли! — донеслось из-за двери.

— Пошли вон! — прокричал Мартин. — Или стражу позовем!

— Стража уже тут! — рявкнули за дверью.

— Стража в дома к честным людям не ломится! Валите отсюда!

На старое щелястое дерево обрушился оглушительный удар, дверь кракнула… и повисла на одной петле, едва не пришибив вжавшегося в стену Мартина.

Широкоплечий мужчина в черном дублете городской стражи шагнул на порог, и моментально углядев Мартина за провисшей дверью, взял его за горло:

— Как же плохо ты знаешь городскую стражу, малец! — почти нежно сказал он, поднимая мальчишку на вытянутой руке.

Мартин отчаянно задергался, колотя пятками в стену и царапая толстую перчатку в напрасных попытках оторвать пальцы мужчины от своего горла.

— Ой! Да это же сьер капитан! — мистрис вскочила. — Мартин, болван! Нашел, кого не пускать! Не сердитесь, монсьер! Что с него взять — отброс, ни ума, ни воспитания! Для вас наша дверь всегда открыта.

— Можем и воспитать. И ума добавить, если сами не справляетесь. — протянул капитан, встряхивая задыхающегося Мартина.

— Капитан… — раздался негромкий уверенный голос и на пороге нарисовалось два темных силуэта — один высокий и широкий, мужской, второй маленький и кругленький — детский. — Мы пришли по делу.

Стражник слегка разочарованно хмыкнул и разжал пальцы. Мартин сполз по стене, и скорчился, заходясь лающим кашлем.

— Чем наш скромный приют может быть полезен монсьерам? — мистрис Гонория опасливо покосилась на пришельцев.

— Свет зажги, старая кошелка, пока почтенный сьер ноги не переломал. — прикрикнул стражник.

Мистрис растянула губы в принужденной улыбке и торопливо захлопала в ладоши. Почти выдохшийся шар под потолком начал лениво разгораться. В его тусклом свете стало заметно, что кресло мистрис, в отсветах очага казавшееся почти троном, на самом деле изрядно потерто, пол укрывают разномастные ковры, а на потолке виднеются пятна плесени.

— Вина, монсьеры? — мистрис потянулась к бутылке, украдкой косясь на брезгливо озирающегося по сторонам сьера и девочку рядом с ним.

— Благодарю вас, мистрис, но я такое… не пью. — в голосе незнакомого сьера звучала высокомерная брезгливость. Одет он был хорошо, и даже не дешево, но явно по-чиновничьи. Его можно было и вовсе принять за выходца из горожан, пристроившегося в одну из многочисленных канцелярий, и добившегося пусть небольшой, но приятной власти. Однако капитан стражи обращался к нему «сьер», а значит, чиновник происходил по крайней мере из безземельных.

Девочка рядом с ним и вовсе могла быть дочерью хорошего рода: в теплом пальто нежно-голубого цвета, капоре с изящными лентами и кожаных ботиночках. Ровесница Крыске, выглядела она не в пример приятнее и здоровее: щечки круглились, кожа была нежной и не обветренной. Вот только румянец казался скорее лихорадочным, чем здоровым, губы были искусаны в кровь, а под глазами залегли глубокие тени. К себе девочка прижимала дорогую фарфоровую куклу в роскошном платье. Прижимала так отчаянно, будто эта кукла была последним, что у нее осталось в жизни.

— Извольте, мистрис, принять новую воспитанницу! — пальцы, стиснутые на плече у девочки, разжались и чиновный сьер подтолкнул ее в спину концом трости. Будто брезгуя прикоснуться лишний раз.