Отчий дом

— Пожалуйста! — отозвался, чуть подумав, Павел. — Старинный веер слоновой кости, из города Кантона, девятнадцатый век.

— Хм… А что вы можете предложить взамен? В обмен? Смотри в графе «куплю» — тринадцатая строка сверху.

— Так-так… Домик в деревне или дачу. Ну и хитер! Это за веер-то!

— Но из Кантона, — промурлыкал Петр. — Тургенев там был… Так, домик в деревне, неплохо… Пожалуйста, ты теперь продаешь — десятая сверху.

— Дачу…

— Да? И дачу продаешь? Ну, вот видишь, а я что говорил! Я так и говорил. Зачем тебе дача, ты в деревню едешь. А я тебе взамен, у меня, брат, все взамен — двадцатая снизу.

— Двадцатая? Это не совсем хорошо, но довольно остроумно. Так-так, двадцатая — неисправную импортную стереосистему «Хи-Фи». Ну ты ловкач! Два дома у меня купил за веер и «Хи-Фи».

— А зачем тебе два дома? У тебя семья небольшая, ты да жена, дочь замужем. Это мне надо бы…

— Прекрати.

— Вот именно. Пожалуйста, дальше, ваш ход.

— Хорошо, — сказал Павел. — Часть дачи — на дом в деревне. В придачу прошу грушевую спальню девятнадцатого века, люстру и сундук. Там еще у вас стиральная машина, но я ее выброшу, не люблю шума.

— Откуда же в деревне грушевая спальня? Это уже усадьба, а не деревня… И откуда у тебя еще часть дачи?..

— А не пора ли нам выйти? — сказал Петр, приподнимаясь, — размяться, получить благословение небес да на боковую…

— Увиливаешь, — Павел снял очки. — Хитер…

Лес стал раздвигаться от колеи, вот-вот должен был показаться Загорск. Они все вышли из купе в проход. И как раз в это время появилась река, первая зелень в ивах вдоль оврага, и вот блеснули в лучах солнца золото и синь небесная. Открылось как бы чудо.

И так они стояли долго, уже исчезли купола соборов, колокольня… Кругом снова были поля, лес…

Что же было дальше?.. О чем они думали?

— Вот река еще не спит, — сказал Петр, когда они вернулись в купе. — Еще бурлит и клокочет. Рыбы, я думаю, будет много.

— Река, конечно, она не спит, — заметил Николай, взбираясь на верхнюю полку, — а вам очень даже пора вздремнуть. У нас завтра день не из легких. Мы тут с Василием договорились, что будем наверху, а вам — нижние полки.

— Нет, так дело не пойдет, — не согласился Павел. — Я люблю наверху, если, конечно, я никому не помешаю, если никто специально не жаждет верхней полки.

— Ну что же, — оживился Петр, — наконец-то у нас и происшествие, столкновение сторон. А вы говорите, в поезде не бывает происшествий…

— Кто такое мог сказать! — Василий старался говорить серьезно. — Да знаете ли вы, Лоренс Стерн или Карамзин так бы расписали наши дорожные мелочи, что уже бы составилась целая книга характеров.

— А вы? — спросил Павел.

Но Василий не отозвался, и разговор сам собой стих.

И вот наступило это серое утро. Николай проснулся задолго до остановки, — а может, он и не спал? — разбудил Василия. Они вытащили узлы, рюкзаки и сумки в тамбур. Поезд в Шарье стоял всего несколько минут, и надо было успеть все сделать вовремя. Поднялись и Петр с Павлом и тоже принялись помогать, и когда поезд остановился, спускали вещи вниз, на утоптанную землю, а Николай с Василием подхватывали.

Здание вокзала казалось уютным, еще стародавнее, с обширными деревянными скамьями, стены выкрашены под трафарет, цветами, висели натюрморты.

Через вокзал они вышли на пустынную площадь. Было тихо, безлюдно, но, как во всех маленьких городах, прилегающих к железной дороге, здесь уже началась утренняя жизнь. Зримых примет весны как будто еще не замечалось, но воздух был упоителен своей прохладой и чистотой. Они были бодры, крепки, в меру веселы, как и полагалось таким ранним утром, с ощущением надежды, что светит нам, пока мы живы. Сказывалась привычка городской жизни, городского делового утра. Они знали, что еще предстоит путь неблизкий. «Хорошо бы управиться засветло», — думал Николай, который, конечно, достаточно знал здешние порядки и случайности. Он куда-то бегал, что-то узнавал, наконец явился довольно успокоенный. Пароход еще ходил, корабль еще скользил по водам: но этот был последним, вода быстро убывала.

— Сейчас придет такси, — говорил он, — погрузимся, отвезем все на пристань, и тогда я буду спокоен.

Все молча приняли его решение. Как раз в это мгновение на площадь уже выруливала машина.

— Оказывается, мы еще не совсем отрезаны от цивилизации? — сказал Петр. — Работает телефон, появляется такси…

Николай мельком на них посмотрел. Но говорить ничего не стал.

Водитель такси был, конечно, знакомым Николая. Он улыбался, с уважением и пониманием поглядывал на всех, помог загрузить вещи в багажник.

— Это дело, это дело, — все повторял он. — Запастись никогда не мешает. И продуктами и материалами. Профессия ваша хлопотная, столько всяческих приспособлений… — говорил он и, оглядев всех, добавил. — С друзьями — это хорошо! Тоже художники, из одного как бы цеха?