Отдам босса в хорошие руки

Иду прямо на кухню, занимаюсь борщом — Тимур его любит, а меня готовка сейчас отвлекает от того, чтобы то и дело не соскальзывать мыслями к мужчине, которого я оставила. И не представлять, как пройдет первая встреча с другим.

Поцелуи…

Будут же поцелуи…

И как я… уф…

Одного душа, чтобы забыть о поцелуях генерального, мало. Мне кажется, здесь и водопад не поможет.

Но примирение между невестой и женихом явно не предполагает простого рукопожатия.

Сажусь на стул, растерянно смотрю на кастрюлю с борщом, а потом хватаю телефон и пишу сообщение:

«В аэропорт не могу приехать — простуда»

Достаю из шкафа платок, обматываю горло, и только тогда наконец успокаиваюсь.

Это не бегство. И не окончательный выбор. Просто я от Тимура немного отвыкла.

И вот теперь, когда я в себе разобралась, понимаю, что соскучилась по нему и хотела бы увидеть его как можно скорее.

Просматриваю расписание рейсов, прикидываю, за сколько он успеет доехать ко мне, даю скидку на пробки. Но после посадки самолета проходит полтора часа, а Тимура все еще нет.

В мыслях тут же мелькают мысли о том, как часто падают самолеты, но я боюсь смотреть новости. Может быть, долго ищет такси? Да нет, их там полно. Может быть, багаж задержали?

Хватаюсь за эту мысль, чтобы не допускать паники, и набираю Тимура.

— Привет, — облегченно выдыхаю, услышав его бодрый голос. — С прилетом. Ты где? Когда тебя ждать?

— Слушай, Аль, меня тут мама встретила в аэропорту, — рапортует весело он. — Так что ожидай меня ближе к ночи, ок?

И пока я обтекаю от его новостей, он переходит на шепот и вкрадчиво добавляет:

— Будем ночью мириться. Я так соскучился, Аль, ты даже не представляешь.

А меня разбирает смех.

И я смеюсь, не скрываясь.

— Слушай, Тим, — рапортую ему так же весело. — Возможно, ты даже не представляешь, но у меня на ночь совершенно другие планы.

— Подожди-подожди, — удивляется он, — а к кому же я тогда прилетел?

— Хороший вопрос, — пожимаю плечами.

И сбиваю звонок.

А минут через двадцать в квартиру кто-то звонит. Очень настойчиво, долго.

Неохотно оставляю в покое борщ, который, за неимением гостей, сама дегустирую, иду открывать и недоуменно смотрю на высокого светловолосого парня в дверях. И только спустя пару секунд понимаю, что это Тимур.

— Н-да… — тянет он со знакомой улыбкой, — вижу, ты совсем от меня отвыкла. Даже моих дурацких шуток не понимаешь.

Он делает шаг, сгребает меня в охапку и с удовольствием вдыхает запах моих волос, как частенько любил делать раньше.

И нет неприятия, как я опасалась.

Наоборот, я чувствую, что это близкий, родной человек, с которым мы действительно долго не виделись.

И я медленно поднимаю руки, чтобы тоже его обнять.

Тимур ведет себя так, словно мы не виделись максимум пару часов. Быстро снимает одежду, делает вдох и расплывается в довольной улыбке, безошибочно угадав:

— Борщ!

И тут же идет на запах, стучит тарелкой и крышкой.

— Какой наваристый… м-м… — слышу его похвалу. — Аль, ты идешь? А, хотя что тебе торопиться — вижу, ты уже даже наелась.

Перестаю поправлять его куртку, понимая, что просто тяну время, и присоединяюсь к нему. А он уже хозяйничает у холодильника. Все, как в былые времена — без реверансов, стеснения, по-домашнему.

— Тортики! — умиляется. — Аль, ты что, чувствовала, что я приеду? Знала, что не выдержу первым, да?

— Нет, — смеюсь над его непосредственностью, — просто немного нервничала.

Он закрывает холодильник, так ничего и не взяв. Подходит ко мне, обнимает, заставляя прижаться к себе, и вздыхает в мою макушку:

— Не переношу, когда мы так глупо ссоримся. Вообще не переношу, когда мы ссоримся.

Какое-то время мы так и стоим, но вдруг он снова делает вдох и отпускает меня. Пока он наливает себе борщ, выбирая погуще, я достаю сметану, за которой он лез в холодильник, и хлеб.

— Не представляешь, как мне этого не хватало, — сетует он, активно орудуя ложкой, потом хитро улыбается и добавляет: — Хотя тебя не хватало больше, конечно.

— Только потому, что я могу приготовить не только борщ, — вставляю ворчливо.

— Ты меня раскусила! — соглашается дурашливо он, а потом становится совершенно серьезным, даже есть забывает. — Знаешь, Аль, я не жалею о том, что уехал. Другой менталитет — вот с чем до сих пор возникают проблемы. А так масса возможностей, которые я использую, карьерный рост, перспективы…

Я знаю, что у него все в порядке, поэтому просто киваю. Он мне не раз хвастался по сети своими успехами, я искренне рада, что у него получается все, как он и хотел. Если у человека талант, грех его не использовать.

Он бегло рассказывает о проекте, который ведет в данный момент. Я киваю, даже кое-что понимая. С охотой переключается на друзей, которыми успел там обзавестись. Хотя и говорит, что это скорее не дружба, а приятельство, полезные связи.

— Там вообще с настоящими отношениями все сложно, — делится он. — Все как-то продумано, с расчетом. И даже если ты вписываешься в этот расчет, все равно неприятно.

— Прагма играет большую роль и у нас, — пожимаю плечами.