`Отдел 15-К. Отзвуки времен`

— Бува. По-вашему — бабушка. Каждый день звони, что-то выдумывай. Сегодня звони вечером, говори, бикеш люк открыла. Бикеш — девушка, значит. Сам думай — как? Она же девушка! Крышка — у, тяжелый. Мы не пошли. Она сейчас звонит, говорит, в люк люди падают. Двое! Я пришел — тут ты.

— О как. — Николай отряхнул куртку и поморщился, глядя на вертикальный разрез в районе плеча. — Значит, открывала бикеш люк. Забавно.

Выходит, готовила шустрая девица себе пути отхода, подозревала, зараза такая, что ситуация не в ее пользу может сложиться. Предусмотрительная.

Такси, припаркованное у обочины против всех правил, бибикнуло вскоре после того, как он вышел из двора, а после в нем открылась дверца, и голос тети Паши произнес:

— Не догнал? А чего тогда стоишь, кого ждешь? Давай залезай.

Оказывается, она замечательно обосновалась в машине у черноусого водителя, который отчего-то не уехал после высадки беспокойного пассажира.

— Мы тут с Артаком сидим беседуем, — благодушно сообщила ему старушка. — Он из Иджевана родом, а я ведь там бывала. Давно, правда, вас обоих на свете даже в проекте не значилось. Хороший город, красивый, люди радушные, еда вкусная. Река только беспокойная, Агстев называется. Как ливневые дожди начинаются, она словно с цепи срывается. Я в ней тогда чуть не утонула. Не поверишь, до того она расходилась, что мост снесла, а я по нему как раз бежала за… Неважно за кем. Артак, а налей-ка моему внучку арцаха, он продрог. Не ровен час, еще заболеет.

— Конечно, джана, — водитель достал откуда-то плоскую бутылку в светлом шнурованном чехле, наполнил из нее серебряную стопку и протянул ее Николаю. — Угощайся, уважаемый.

Арцах оказался подобием водки, только покрепче по градусу. Нифонтов выпил, выпучил глаза, а после аж крякнул. Но пошел этот самый арцах как надо, по венам словно огонь пробежал.

— Пробрало? — одобрительно поинтересовалась тетя Паша. — Вот и славно. Давай еще одну прими для профилактики, и поехали. Все наши уже в отделе, кроме Женьки. Она рапорт в местной управе пишет.

По пустому городу до Сухаревки такси домчалось молнией, причем водитель наотрез отказался от денег, которые ему попытался всучить Николай. Мало того, он отдал тете Паше бутылку с арцахом, вопросительно произнеся при этом что-то на армянском. Тетя Паша помедлила секунду, после светло улыбнулась, ответила водителю на том же языке и погладила его по щеке. Тот в ответ поцеловал ее руку.

— Это чего было? — недоуменно спросил у нее Николай, когда такси, мигнув красными огоньками, скрылось в арке.

— Я знала его бабушку еще тогда, когда она в невестах значилась. А девушки замуж в те времена выходили очень рано, — коротко пояснила старушка. — Тесен мир, Коля. Очень тесен. Чем старше становлюсь, тем лучше это понимаю.

Подарок оказался на редкость своевременным, он пригодился и в качестве согревающего напитка, и в качестве катализатора для обсуждения произошедшего. Нет, Ровнин с Михеевым до приезда коллег успели размяться армянским же коньяком, но, увидев бутылку с тутовой водкой, разумеется, отставили его в сторону. Даже Вика, которая, как выяснилось, решила нынче заночевать на работе, а потому тоже присутствовала на ночном сборище, не отказалась от стопочки.

Николаю, правда, наливать не стали до той поры, пока он не изложил во всех подробностях свое недавнее приключение.

— Какой-никакой, а след, — после того как он замолчал, первой слово взяла тетя Паша. — Слабенький, но все же.

— Джума ничего на этот счет не знает, — высказался Пал Палыч. — Руку на отсечение даю. Не станет она в подобную грязь лезть, как бы двусмысленно в ее отношении эта фраза ни звучала. Ее все и так устраивает.

— Так никто и не говорит о том, что Джума при делах, — тетя Паша отправила в рот ломтик лимона. — Но это не означает того, что она совсем уж ничего не знает.

— Или не может узнать, особенно если ее как следует припугнуть, — негромко заметила Виктория.

— Нет. Тут не пугать следует, а злить, — возразила ей уборщица. — Н-да, не те стали лимоны. Химия одна. Так вот, ее надо разозлить, она тогда на куда большее способна. У них вся семейка такая, я ее мамашу Глуну хорошо помню.

— А что ее разозлит сильнее, чем рассказ о том, как ее подданных какая-то ведьма в своих интересах использовала? — понимающе продолжил Ровнин.

— Именно, — подтвердила тетя Паша с доброй и ласковой улыбкой. — Она все тоннели перевернет, но найдет тех, кто что-то видел и слышал. Может, и подцепим мы тогда кончик ниточки, которая нас к этой непоседе приведет.

— А почему — ведьма? — уточнил Николай. — Я этого не сказал. Да и не думал.

— Потому что та последняя парочка, что мимо тебя прошла, под чарами находилась, — пояснил Михеев. — И угадай какими?

— Одержимость? — предположил он.

— Бинго, — пару раз хлопнул в ладоши Ровнин. — Причем оба двое. И, должен признать, придумано замечательно. Банально, просто и эффективно. Парочка, обнимашки, смех, все такое. Вот кто в них заподозрит самоубийц?