`Отдел 15-К. Отзвуки времен`

— Просьб у меня никаких нет, врать не стану, поскольку то ли фантазия слабовата, то ли и так все хорошо в жизни. А вот пожелание есть. Вы накануне паренька себе забрали, Алексеем его кличут, так вот надо бы его отпустить во избежание неприятностей. Да и вообще, неправильно это. Так никто давно не поступает. Нет, что до исполнения желаний, здесь все по чести, вы даете человеку мечту, он вам что-то взамен. Не знаю уж что, но, думаю, нечто такое, о чем он потом пожалеет. Но! Это ваше с ним дело, в него никто не полезет. Но вот забирать его из нашего мира насовсем — это перебор. И такие поступки я, как сотрудник органов правопорядка, обязан пресекать.

Тишина, даже ветер верхушки деревьев не колышет. И ни одного движения с той, левой стороны поляны. Но при этом Нифонтов спинным мозгом чуял — его слушают. И что важнее — слышат.

— Долго говорить не умею, а угрожать не люблю. Потому если нет желания общаться — хорошо, не надо. Но сразу предупрежу: я вернусь сюда снова, и случится это очень скоро. Причем вернусь не один, а со строительной техникой. Вот эту хреновину мы выковыряем из земли и утопим в реке и все деревья с обеих сторон поляны выпилим, увеличив ее размеры вдвое. А после землю еще перекопаем как следует. Котлован не выроем, разумеется, но расстараемся на славу. Есть у меня подозрение, что тогда окошечко здешнее, уж не знаю куда ведущее, прикроется навсегда. Может, конечно, оно откроется где-то в другом месте. А может, и нет. Вопрос: оно вам надо? К чему такие заморочки? Не лучше ли договориться добром? Отдайте парня, ведите дела честно — и все останутся довольны.

Густые кусты шевельнулись, их лысые по этому времени года ветви разошлись в стороны, и к кривой березе, такой же, у которой стоял оперативник, вышел человек в расстегнутой серой куртке и темных джинсах. Николай окинул его взглядом и удивленно покрутил головой. Нет, он помнил, кто именно окажется перед ним, но все равно увидеть себя самого со стороны — это как минимум необычно. Одно дело в зеркале — подобное привычно и понятно. Но вот так, в динамике, в движении смотреть на собственного двойника… Не каждый день такое происходит.

Тем временем его близнец привалился плечом к дереву и уставился на него.

— Лихо, — произнес Нифонтов. — Рад, что был услышан. Так как насчет парня? Отпустишь добром или придется применять меры? Врать не стану — мне бы этого не хотелось. Мир большой, места всем хватит.

Двойник отлепился от дерева и взмахнул руками, словно желая что-то дать понять Нифонтову, причем тот, к своему удивлению, мигом сообразил, что именно от него хотят. Вернее, ему словно кто-то невидимый в уши подсказку нашептал.

— Ты предлагаешь мне то же, что остальным? — уточнил оперативник. — Верно? Если я повторю те телодвижения, что ты изобразишь, то ты моего приятеля отпустишь живым и невредимым?

Его копия радостно улыбнулась, давая понять, что так все и есть. Повтори увиденное — и ты победитель, глупого Алешки освободитель.

— А если нет? Если не получится?

Двойник тут же показал рукой на кусты, из которых минуту назад вышел.

— Я должен буду пойти с тобой? — переспросил Николай. — Так?

Его копия развела руки в разные стороны, как бы говоря: «Такие уж правила».

Как было сказано ранее, устраивать игры с то ли нечистью, то ли вовсе с нежитью, которая сейчас таращилась на него с той стороны поляны, ему совершенно не хотелось. Более того, опыт предыдущих поколений говорил о том, что ничем хорошим подобные забавы никогда не заканчиваются. Бесспорно, такое случалось ранее, и не раз, та же тетя Паша рассказывала ему, как в конце двадцатых в Смоленске, в подземельях под башней «Орел», играла в «зернь» с призраком графа Змеявского, и ставки той игры были куда как высоки. Но и у нее, и у других сотрудников отдела, попавших в эдакую ситуацию, как правило, другого выбора не имелось.

А у него он был. Пусть неказистый, но все же. У тети Паши на кону стояли десятки судеб, не считая ее собственной, плюс дальнейшая потенциальная безопасность жителей города Смоленска. Тут же ставка куда как скромнее.

И все-таки колебался Николай, не спешил отказываться от предложения неведомого существа, натянувшего на себя его внешность, словно одежду. Почему? Да потому что работа у него такая — людей выручать из беды, даже если те по собственной дури в нее и попали. Да, по неписаным правилам отдела ему сейчас следует врубить заднего и отказаться от прозвучавшего предложения, потому что слишком велик риск того, что и сгинувшего парня он не спасет, и сам голову сложит. В таких случаях единственно правильное решение — отступить. Отступить с тем, чтобы потом снова сюда вернуться и тогда уже довести дело до конца.

Но зудело что-то в душе у Нифонтова, беспокоя его. Может, ехидная полуулыбка двойника, смотрящего на него с той стороны поляны, а может, слова дяди Коли о том, что серый туман не каждый день тут, в лесу, по земле стелется. Сегодня он есть, а завтра раз — и уже нет его.

Или просто то, что не научился он еще как следует рациональное от нерационального отделять на свою голову.