Отдел убийств: год на смертельных улицах

Через час после отъезда с места преступления оба детектива уже в доме на западной стороне, беседуют с подругой Карлтона, собравшей жертве завтрак и поцеловавшей на прощание, когда он отправился с утра на работу.

Опрос идет трудно. Она беременна от Карлтона, он ее обеспечивал и подумывал о свадьбе. Она знает, что обычно он выезжал на работу с угла Пенсильвания и Норт, и знает Уоррена Уодделла – коллегу, который иногда ездил с ним вместе. Но не успевают Гарви и Макаллистер поговорить и пары минут, как маленькую квартирку наполняет звон телефона. Больница, думает Гарви, уже зная, какие ее ждут новости.

– Нет, – ревет она, уронив трубку на пол и падая в руки подружки. – Нет же, черт возьми. Нет…

Гарви встает первым.

– За что это мне?

За ним – Макаллистер.

– За что…

Оба детектива оставляют визитки на кухне и сами находят выход. Пока что буквально все – от собранного завтрака до готовности Карлтона назвать имя убийцы и слез его подружки – говорит о том, что у них на руках настоящая жертва.

Через несколько часов, в кафе с пончиками на Филадельфия-роуд в восточной части округа Балтимор, это подтверждает и местный бригадир «Присижн Конкрит».

– Карлтон отличный был мужик, просто отличный. Один из моих лучших работников.

– А Уодделл? – спрашивает Гарви. Бригадир закатывает глаза.

– Слушайте, я поражаюсь, что он его правда убил. Поражаюсь, но нисколько не удивляюсь, понимаете?

Уоррен – псих, поясняет бригадир. Каждый второй день он появлялся на работе с самозарядным пистолетом за ремнем джинсов, хвастался деньгами и всем рассказывал, какие у него крутые друзья-наркодилеры.

– Так у него есть друзья-наркодилеры?

– О да.

Работать Уодделла и пинками не заставишь, говорит бригадир. Его хлебом не корми, дай только порассказать остальным в бригаде, какой он опасный и что он уже убивал людей.

Ну, думает Гарви, слушая бригадира, с этим точно не поспоришь. Час назад в офисе детективы пробили имя Уодделла и получили внушительный список с кульминацией в виде судимости за убийство второй степени двенадцать лет назад. Вообще-то Уодделл только что вышел по условно-досрочному.

– Он шизик, – говорит бригадир, билли-коротышка со светло-каштановыми волосами. – Знаете, мне иногда было страшно с ним говорить… Поверить не могу, что он и правда убил Карлтона.

Для завсегдатаев «Данкин Донатс» во время утреннего наплыва посетителей этот разговор – внезапное развлечение. Бригадир выбрал это место, потому что оно неподалеку от его стройплощадки; теперь бизнесмены за стойкой просят повторить им кофе и таращатся поверх газет на спектакль: два детектива в штатском расследуют убийство.

– Каким был Карлтон?

– Карлтон был очень хорошим работником, – говорит бригадир. – Не уверен, но, по-моему, это он и устроил к нам Уодделла. Я только знаю, что приезжали они все время вместе.

– Расскажите, что произошло вчера на работе, – просит Гарви.

– Вчера… – качает головой бригадир. – Вчера мы просто шутили. Прикалывались, ну знаете, подкалывали Уоррена.

– Из-за чего?

– Из-за разного, как бы. Из-за того, как он себя ведет, что он толком не работает.

– Карлтон тоже над ним смеялся?

– Да все, все. Называли его долбоебом, и ему это не понравилось.

– Почему его называли долбоебом?

– Ну, как бы, – пожимает плечами бригадир, – потому что он долбоеб.

Гарви смеется.

Бригадир говорит, что вчера Уодделл наконец показал пистолет и загадочно объявил, что завтра – день выборов, а в день выборов всегда убивают людей. Гарви слышал теорию о связи летней жары или полнолуния с ростом смертности, но постулат о дне выборов встретил впервые. Это что-то новенькое.

– Расскажите о его пистолете.

Бригадир описывает девятимиллиметровый самозарядник с магазином на восемнадцать патронов. Гильзы на месте преступления были 38-го калибра, но Гарви и Макаллистер знают, что большинство людей не отличает на вид 38-й от девятимиллиметрового. Уоррен гордился своей пушкой, говорит бригадир и вспоминает, как тот рассказывал, что всегда снаряжает магазин экспансивным патроном через один с круглоносым. «Чтобы валить наверняка», – талдычил он всем, кто слушал.

И это тоже сходится, когда детективы возвращаются в город и наблюдают, как помощник судмедэксперта извлекает из тела Карлтона Робинсона пули. Этим утром на Пенн-стрит затишье – только двойное самоубийство или убийство-самоубийство из округа Монтгомери, самоубийство из Энн-Арундел, две вероятных передозировки, необъясненная смерть и десятилетняя девочка, сбитая грузовиком. Уже через час детективам подтверждают, что половина извлеченных пуль – экспансивные, а половина – стандартные круглоносые.