Отдел убийств: год на смертельных улицах

Здесь чувствуется ирония. В Мэриленде 9 ноября – не только день выборов, но и день, когда вступает в силу разрекламированный закон о «Saturday Night Special». Принятый законодательным собранием штата весной, несмотря на лоббистские усилия Национальной стрелковой ассоциации на сумму в размере 6,7 миллионов долларов, закон учредил наблюдательный совет для выявления и запрета продажи дешевого короткоствольного оружия в штате. Преподнесенный как победа над противниками оружейного контроля и противовес насилию, этот закон на самом деле – пустое сотрясение воздуха. Уже с 1970-х дешевые пистолеты участвуют только в редких городских убийствах: в наше время даже подростки расхаживают с самозарядниками в трениках. «Смит-вессоны», «глоки», «беретты», «зиг зауэры» – даже долбоебы всего мира, включая Уоррена Уодделла, покупают качественное оружие. И хотя исторический закон по оружейному контролю – гордость политических лидеров Мэриленда, он запоздал лет на пятнадцать.

В день после убийства Карлтона Робинсона Уоррен Уодделл звонит бригадиру и отпрашивается с работы. А еще просит привезти ему чек на другой конец города. Детективы, предвидев такую просьбу, попросили руководство стройкомпании объяснить Уодделлу, что он сам должен явиться в офис в Эссексе и расписаться за чек лично. Так бригадир ему и заявляет, а еще спрашивает, правда ли он убил Карлтона.

– Я сейчас не могу говорить, – отвечает Уодделл.

А затем, ко всеобщему изумлению, на следующее утро он приходит за чеком, подозрительно косясь на секретарш, и тут же уходит. Его вместе с другом-водителем арестовывают в километре оттуда на посту полиции округа. При обыске у него обнаруживают большую сумму наличными, карточку «Американ Экспресс» и паспорт США. Во время ареста он не делает заявлений, а затем еще больше завоевывает расположение Гарви и Макаллистера, когда по дороге в центр города симулирует болезнь живота и тратит два часа детективов на крюк до Синайской больницы.

В деле все инкриминирует Уодделла – последние слова жертвы, ссора и угрозы на работе в день перед убийством, экспансивные и круглоносые патроны, поведение подозреваемого после убийства. И все же, когда Гарви приносит дело в прокуратуру штата, ему заявляют, что получить обвинительный акт легко, а выиграть в суде – невозможно.

Основа дела – предсмертные слова Карлтона Робинсона – могут не допустить просто на том основании, что патрульные на месте преступления не известили жертву, что она умирает. Да и сам Робинсон не уточнил для патрульных, что верит в свою скорую смерть. Патрульные поступили совершенно естественным образом: вызвали скорую и наклонились к жертве, уговаривая держаться и заверяя, что он выкарабкается, если останется в сознании.

Без признания неминуемой смерти со стороны жертвы или официальных лиц обвинение Робинсона отбросит любой адвокат, сведущий в мэрилендских законах.

А без предсмертного заявления есть только косвенные улики, не больше. Уодделл, знакомый с арестами не понаслышке, не проявляет никакого интереса к допросу, а ордер на обыск не приносит им орудия убийства.

У Гарви, конечно, нет другого выбора, кроме как предъявить обвинение. Во-первых, он просто знает, что это Уоррен Уодделл убил Карлтона Робинсона. Во-вторых, должен же он закрыть это дело в свой Идеальный Год. Но когда Уодделла увозят в городскую тюрьму на досудебное содержание, детектив знает, что дальше дело только за юристами.

Разочарованный первой реакцией прокуратуры, Гарви просит Дона Гиблина, своего приятеля по гольфу из отдела насильственных преступлений, подыскать какого-нибудь ветерана. Гарви насмотрелся на судебный отдел и знает, что половина тамошних помощников прокурора только бросит взгляд на такую папку и уже объявит задачу невыполнимой. Тут, как и с делом Лины Лукас, нужен боец.

– Найди мне кого-нибудь хорошего, Дон, – просит он Гиблина по телефону. – Большего я не прошу.

10