Отель «На неведомых дорогах» — 3

– Кажется, я догадываюсь, в чем дело, – Римма задумчиво смотрела прямо перед собой, – но это всего-лишь догадка, и она может быть неверной.

– Да говори уже! – рыкнул медведь, – не томи! А там уж мы все вместе подумаем, верна твоя догадка или нет!

– Валькирия не может вернуть память, – медленно начала русалка, – но это вовсе не означает, что она не способна воспринимать какие-то знания так, словно они новые! Никто не должен закостенеть на достигнутом и закрыть свой разум, довольствуясь тем, что имеет. Конечно, вывалить на бедную девочку, – Альрик усмехнулся, услышав, как русалка назвала свою госпожу, – все то, о чем мы знаем – неправильно! А вот рассказывать понемногу, так, чтобы от новостей не лопнула голова – вполне приемлемый вариант. Так сохраняться и знания Книги, и постепенно вернётся память.

– И лучше сделать все в форме ответов на вопросы! – медведь сразу понял суть идеи Риммы, – спрашивай, Валькирия! Говори, о чем бы ты хотела узнать в первую очередь? Что тебя интересует?!

– Все! – лаконичность ответа повергла в смятение и русалку, и медведя.

– Это понятно, – кивнул Альрик, – но ведь должно быть что-то, заботящее тебя в первую очередь!

– У меня есть вопрос, – казалось, что девушка ненадолго задумалась, – правда, он не касается лично меня. И я не знаю, можно ли мне узнать чужую тайну?

– Говори, – проворчал медведь.

– Первым воспоминанием после того, как я вернулась из пещеры, будучи уже единой с Книгой, была странная и непонятная картина. Я видела, как словно по волшебству вырастает город, которого не было и в помине. Как армия, состоявшая из зверей и птиц, обретает человеческий облик. И я не знаю, что это было? Игра воображения? Или это произошло на самом деле?

– Все было так, как ты сказала, – ответил Альрик.

– Значит, вы раньше были животными? – глаза Валькирии округлились от удивления.

– Да, – кивнул медведь, – а еще раньше – людьми.

– Но как?! Объясни! Расскажи о том, что произошло с вами и этим великолепным городом?!

– Не только с нами, – голос Альрика был полон печали, – но и с теми, кого ты сейчас видишь на противоположном берегу. Но это длинная и грустная история.

– Так и ночь не коротка, – прошептала Римма.

– Рассказывай! – приказала защитница Севера.

– Хорошо, – медведь оперся спиной о следующую из ступеней, ведущих к трону, и прикрыл глаза, словно погрузившись в воспоминания.

Глава пятнадцатая

– Женщина, – вздохнул Альрик, – как часто она становится первопричиной всех бед. Как часто мужчины забывают обо всем при виде смазливой мордашки и стройных ножек. И как часто для того, чтобы завоевать сердце ветреницы приносят в жертву не только свою жизнь, но и благополучие тех, кто живёт рядом.

Медведь умолк, задумался. Девушки поняли, что его слова всего-лишь плод томительных и долгих раздумий. И это было не далеко от истины, потому как, встряхнув головой, Альрик продолжил рассказ:

– Наш прекрасный город, расположенный на берегу океана, процветал за счет торговли и мореплавания.

Потому что именно к нашим берегам приставали суда, груженные диковинными товарами, чтобы перегрузить крам на крытые повозки и отправится вглубь материка.

Потому что именно из нашего порта уходили к дальним берегам корабли, дабы разведать и завоевать доселе незнакомые земли во славу наших богов и на процветание нашего народа.

Корабли возвращались с трюмами, полными сокровищ и рабов.

Жители города собирались на пристани. Женщины выбирали себе слуг и служанок, мужчины – наложниц. Деньги, полученные от продажи рабов, шли в казну города и тратились на его развитие. Всех рабов мужского пола тотчас оскопляли. Потому как нельзя было ни в коем случае допустить, чтобы кто-то из них дал потомство. Дети, рожденные наложницами, наследовали судьбу матерей. Ну а те из рабов, которых никто не захотел взять в свой дом, приносились в жертву богам.

Так было из года в год, из века в век. И мы наивно думали, что все делаем правильно! Что так и было задумано.

Однажды из дальнего плавания вернулся корабль, который все уже давно считали погибшим, так долго он отсутствовал.

Паруса корабля давно почернели и никто не смог понять, как он вообще мог добраться до родного порта, потому что дыр на парусах было больше, чем целой ткани, а в бортах зияли пробоины.

Жители города бежали на пристань, чтобы обнять и поприветствовать уцелевших мореходов.

Радовались те, кто видел своих родных и знакомых.

Плакали те, кто так и не дождался возвращения сына, брата или друга.

Наконец, открыли трюм и по зыбким сходням на берег гуськом потянулись новые рабы.

Они были так истощены и измучены, что жители при виде этих скелетов, когда-то бывших людьми, недовольно морщили носы. Этих рабов было проще принести в жертву богам, чем тратить силы, время и средства на то, чтобы вернуть им человеческий облик.

Кожа рабов была черна, и вначале мы решили, что это от грязи. Но после того как один из них, не удержавшись, упал в воду и был вытащен на берег под весёлый смех детишек не захотевших остаться дома и лишиться удовольствия, всем стало понятно, что черный цвет кожи – естественный для их расы.