Отель «На неведомых дорогах» — 3

Наш отец замешкался. Он понимал, что не имеет права пойти наперекор традициям. А потому, кивнул, соглашаясь и принимая решение:

– Завтра утром на городской площади состоятся торги! – зрл посмотрел на девушку, – готовься войти в мой дом и стать моей наложницей!

– У меня хватит средств, чтобы заплатить горожанам за тебя! – Снор пожирал глазами девушку, – я сделаю тебя свободной! Я женюсь на тебе!

Встревать в перепалку отца, капитана и брата я не стал, но дал себе слово опустошить сундуки не только со своими сбережениями, но и, если придётся, истратить приданое, принесенное в дом женой! На тот момент, единственное, о чем я мечтал, так это о чернокожей красавице.

Никто из нас не заметил, как вспыхнули красным огнем зрачки глаз наблюдающей за перепалкой невольницы. Как изогнулись её губы в презрительной усмешке.

***

На следующее утро площадь перед замком отца запрудили горожане. Слухи о необычайной рабыне, из-за которой едва не подрались капитан, эрл и его сыновья разлетелись с неимоверной быстротой.

Даже самые бедные мужчины, у которых не хватило бы средств на новую наложницу, самые красивые женщины, считающие, что не может кто-то потягаться с ними в привлекательности, самые маленькие дети, которым и думать о рабыне было рано, пришли, чтобы воочию убедиться в том, что чернокожая дива хороша хотя бы в половину от того, что о ней говорят.

Но вначале нужно было решить судьбу остальных невольников, что прибыли на корабле в наш славный город.

Впрочем, устройство несчастных не заняло много времени. Непродолжительный сон, скудный ужин не улучшили их внешний вид ни на йоту, а потому всех мужчин было решено принести в жертву богам. Трёх женщин, перенёсших плавание, купили, да и то только потому, что состоятельным горожанам захотелось иметь в своем доме такую же чернокожую рабыню, как и та, что совсем скоро взойдет на помост и станет предметом торгов.

Наконец, настал момент, ради которого все проснулись ни свет, ни заря и перешептывались, переминались с ноги на ногу уже не первый час.

Для нашей семьи прямо перед помостом поставили кресла, где с удобством разместились и мы с братом, и наши родители. Я не хотел брать с собой на торги молодую жену, но она настояла, и сейчас замерла за спинкой моего кресла, явно недовольная тем, что в её дом может войти другая женщина. Впрочем, мне не было дела до её недовольства! По традициям нашего города, я не только имел право, но и должен был кроме жены иметь минимум одну наложницу! А беря во внимание высокое положение нашей семьи, количество женщин, которых я захочу одарить лаской, ограничивалось только моей возможностью обеспечить им достойное содержание.

Наша мать давно смирилась с тем, что муж проводит ночи в спальнях молоденьких рабынь. То, что их количество пополнится на еще одну, для жены эрла не имело никакого значения. Но поприсутствовать на торгах и, может быть, удержать мужа от неразумной траты, она посчитала необходимым и сейчас с гордым и независимым видом восседала по правую руку от отца.

Толпа расступилась, и в открывшемся проходе показался матрос, ведущий на цепи укутанную с ног до головы в грязную ткань девушку.

– Да так ли она хороша? – переговаривались и пересмеивались женщины, – что её спрятали от наших глаз?!

– Может, ребятишек наших испугать её внешним видом не захотели?! – вторили мужчины спутницам.

Девушка легко взбежала вслед за матросом на помост, не запнувшись, не оступившись на ступенях, видеть которых просто не могла.

Капитан стоял вместе со всеми. Он не мог подняться на помост и встать рядом с той, кого уже привык считать своей добычей. Не мог сесть рядом с эрлом. Час его славы миновал еще вчера. Сегодня он был обычным горожанином. Таким же, как и все! Мужчина сжимал кулаки в карманах широкого плаща. Вчера вечером он заручился поддержкой нескольких друзей и родственников, пообещавших ссудить монет, если у капитана не хватить на выкуп рабыни собственных средств. Исподлобья посматривал на эрла и его сыновей, думал:

«Еще посмотрим, кто кого! Уж всяко у десятка семей города денег больше, чем у каждого из вас в отдельности! А просить взаймы вы не станете! Гордость не позволит! Да и, похоже, девчонку друг другу не уступите! Видел, как вчера чуть глотки друг другу не перегрызли!»

Матрос взмахнул остро заточенной саблей, и ткань, окутывавшая девушку, рухнула к её ногам.

Толпа восторженно ахнула.

Такого совершенного тела им видеть еще не доводилось. В фигуре девушки не было ни одного изъяна, и убедиться в этом мог каждый.

Потому что сегодня пленница оказалась абсолютно нагой.

Её не прикрывали даже волосы, которые кто-то собрал в пучок на затылке.

Девушка медленно открыла глаза. Обвела взглядом толпу. Улыбнулась.

Каждый из мужчин понял, что улыбка, нежная и многообещающая, адресована именно ему! Осознал, что отдаст последнее, заложит дом, продаст в рабство жену и детей, лишь бы эта удивительная девушка досталась именно ему!

Каждый из мужчин видел в стоявшем рядом врага и соперника. Были моментально забыты все клятвы и обещания!

– Объявляй начало торгов, Эрл! – послышались крики из толпы.