Читаем Откровение полностью

Ты окрыляешь меня, я словно птица. Из-за тебя в сердце моëм дробинки памяти.


Я взлетаю всë выше – люблю тебя! Любовь к тебе – процесс оборота в плащаницу.


Ты лечишь меня своим только видом. Чтобы убить, взрыв должен был быть мощнее в сто раз.


Тебе я рад, словно костру в зимние вечера. Давай! Раз не смогла меня взорвать – сожги.


Останься я прошу – один не вытяну! Давай – вали к другому, встретимся чрез лет десяток.


Хочу с тобою звëзды ночью считать. Считаю сколько ещë раз меня ты в омут кинешь.


Чтобы руками ты меня обвила. Не прикасайся ко мне, не оставляй мне шрамы!


А потом тихо прошептала. Замолкни и уйди как раньше уходила!


Люблю тебя, мой милый… А то заставлю, как другую – замолчать!


«Выход»


Я выбор сделал – хода нет назад.


Не пожалел тогда, но что будет сейчас?


Я мир оформил и пока удар держу.


Хватаюсь за все ветки в надежде – не сорвусь.


Пройдëт оно – как с белых яблонь дым.


Вопрос только когда?


Ведь в прошлый раз прошло, когда произошëл разрыв.


На этом завершилась и история правда.


Ты в комнате соседней и я переживаю.


Сейчас пять утра двадцать седьмого октября.


Я не хочу тебе мешать,


Но это может работать не так.


Мы с тобою по разные стороны берега,


На разных крышах домов.


Но почему до сих пор верю я,


Что мы когда-то сойдëмся.


На что надеюсь, если сердцу твоему не прикажешь?


Я могу всë сказать, но оно тебе надо?


Один раз я уже сказать попытался,


Теперь я не люблю, но, буду честен, скучаю.


А ты для меня дорога и не меньше.


С тобою я терять контакт не хочу.


Однако ты не она, и времена не те.


И честно, я уже не верю, что отмолчу.


Если я эти строки написал,


Значит всё было так.


Рифмую на глаголы, не потому что скил слаб,


А потому что я человек-действие в отличии от вас.


Моë стальное сердце не пробить ничем.


Я не самоубийца – у меня много целей и мечт.


Я знаю, что выберусь, я знаю, что выживу,


Вопрос только: с тобой или как всегда – один.


Время идëт и кто подскажет, что будет завтра?


Я бы тогда не сильно в чувствах располагался.


Я не хочу тебя любить,


Такой опыт у меня уже был.


Он плохо кончился,


Я не хочу повторять.


Мне дали шанс второй,


А его просрал!


И сколько так продолжаться будет?


Когда найду я выход от сюда?


Наверное, когда найду я своего человека.


Будет забавен один факт, но про него ни словечка.


«Outro»


Где застрял я? Где на мель сел?


Одиночество – медаль: три стороны.


Лишь на ребре уверенно стоит.


На двух других какая-то крайность держит верх.


Компромисс необходим – но его нет.


Так происходит, когда нет человека.


Качает как корабль в шторм.


Но кто ж из нас не блевал на палубе большой.


Я побывал за год в местах,


Где раньше видел только в интернете.


Но вот найти ту самую, как оказалось,


В сотни раз сложнее.


Я шанс один раз потерял.


А в этот раз обманут жизнью был.


С нами жизнь играет.


Ей с нами весело видимо.

Или она просто ответы на что-то даëт.

И я бы даже закрыл глаза на твои недостатки.


Проблема в том: что на мои бы не закрыла ты.


Но мне ты их открыла,


И я просто продолжу идти дальше.


Ты предлагаешь мне идти ко всем.


Ты думаешь мне нужно их внимание?


Я получил уже внимание общества,


Теперь бы получить твоë.

Или же той что так похожа на тебя.

И проходя меня мимо, пытаешься развеселить,


Но это не так работает, М…


Я хочу уже тебя забыть,


А если точнее – любить перестать…


Ты мне в прошлый раз сказала,


Что не нужно смотреть на одно,


Но скажи мне: как не смотреть на тебя,


Если нет, откровенно говоря – никого.


Есть идеи? У меня, лично, нет.


Я не хочу обещать, что любил бы век,


Но ведь у меня и шанса-то не было,


Чтобы хоть что-то тебе доказать. А надо ли это?

Вдруг всë не так как я себе представляю.

Жизнь со мной поигралась. Снова.


Испытала на прочность.


Я упал, но не сломлен.


Жизнь со мной поиграется. Сколько?


К дому ближе наш поезд.


Скоро мой выход.


Я сказал тебе всë.


А ты взяла. И простила.

Так могло бы быть.

Я ничего не сказал на вокзале.


Ты просто почему что ушла, даже не попращавшись.


И у меня есть догадки почему так,


Я зла не держу, но обидно, что не сказал.


У меня есть ещë шанс.


Скоро свидимся, а значит – реванш.


Вот только бы после такого тебя не потерять.


Такой вот я, должна ты понять.


Мне нужно знать, чем всë это закончится.


Если вопрос возник: важна для меня эта тема насколько?


Просто примите тот факт, что всю эту часть,


Я написал за два с небольшим дня.


«

Outro.

Общее»

Всему когда-то приходит конец.


«Откровение» – тому подтверждение.


Три года с лишком и всё в стол.


Но дальше всё будет сложнее.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза
Шицзин
Шицзин

«Книга песен и гимнов» («Шицзин») является древнейшим поэтическим памятником китайского народа, оказавшим огромное влияние на развитие китайской классической поэзии.Полный перевод «Книги песен» на русский язык публикуется впервые. Поэтический перевод «Книги песен» сделан советским китаеведом А. А. Штукиным, посвятившим работе над памятником многие годы. А. А. Штукин стремился дать читателям научно обоснованный, текстуально точный художественный перевод. Переводчик критически подошел к китайской комментаторской традиции, окружившей «Книгу песен» многочисленными наслоениями философско-этического характера, а также подверг критическому анализу работу европейских исследователей и переводчиков этого памятника.Вместе с тем по состоянию здоровья переводчику не удалось полностью учесть последние работы китайских литературоведов — исследователей «Книги песен». В ряде случев А. А. Штукин придерживается традиционного комментаторского понимания текста, в то время как китайские литературоведы дают новые толкования тех или иных мест памятника.Поэтическая редакция текста «Книги песен» сделана А. Е. Адалис. Послесловие написано доктором филологических наук.Н. Т. Федоренко. Комментарий составлен А. А. Штукиным. Редакция комментария сделана В. А. Кривцовым.

Поэзия / Древневосточная литература
Ригведа
Ригведа

Происхождение этого сборника и его дальнейшая история отразились в предании, которое приписывает большую часть десяти книг определенным древним жреческим родам, ведущим свое начало от семи мифических мудрецов, называвшихся Риши Rishi. Их имена приводит традиционный комментарий anukramani, иногда они мелькают в текстах самих гимнов. Так, вторая книга приписывается роду Гритсамада Gritsamada, третья - Вишвамитре Vicvamitra и его роду, четвертая - роду Вамадевы Vamadeva, пятая - Атри Atri и его потомкам Atreya, шестая роду Бхарадваджа Bharadvaja, седьмая - Bacиштхе Vasichtha с его родом, восьмая, в большей части, Канве Каnvа и его потомству. Книги 1-я, 9-я и 10-я приписываются различным авторам. Эти песни изустно передавались в жреческих родах от поколения к поколению, а впоследствии, в эпоху большого культурного и государственного развития, были собраны в один сборник

Поэзия / Древневосточная литература